Но я сам напросился на нее. И теперь должен через нее пройти. Когда я открыл глаза, то увидел, что дверь в комнату судьи открыта и в ней показался Моррисон Блейн. Восьмидесятилетний трясущийся старик, жующий жвачку, облаченный в мантию и напудренный парик. Черт знает, кто и когда снимал тот самый фильм «Дело Элизабет Дуган»? Но это не тревожило меня. Я просто не мог допустить этого. Никак не мог.
Лупоглазый удивленно сказал:
— Какая-то чертовщина! Что все это значит?
— Ты что, не слышал, как объявили его имя? Это же судья Блейн. Тот самый судья, который вешает, — угрожающе добавил я.
— Он выглядит словно дьявол, — недоверчиво заметил пленник.
— А он и есть дьявол. Ну, у тебя еще есть шанс…
— А где мой адвокат? Могу я получить адвоката?
— У тебя есть адвокат, — заявил я.
— Где он?
Лупоглазый посмотрел вокруг.
— Здесь. — И я указал на себя.
— Вы? — Его глаза стали похожи на два блюдца с молоком. — Чепуха. Не может быть. Как это может быть? Я никогда не слышал… А, бросьте. Вы не мой адвокат.
— А что, ты видишь здесь другого? — с усмешкой проговорил я.
Он снова осмотрел комнату суда.
— Будь я проклят, если вижу. Но… ведь это вы били меня! — воскликнул он. — Вы захватили меня, и вы хотите…
— Держу пари, что я хочу.
Гарелла шумно дышал открытым ртом. Наконец со стуком захлопнул его.
— Происходит какая-то чертовщина… — сказал он.
Банг! Это судья стукнул своим молотком:
— Тишина в зале!
Судя по его виду, я ожидал услышать высокий дребезжащий голосок, но он оказался вполне нормальным. Правда, немного надтреснутым, но громким и достаточно солидным.
— Дело «Народ против Джозефа Гареллы»… — начал он, читая по клочку бумаги, на котором, как я полагал, Эд Хауэлл наспех набросал для него нужную информацию. Слишком наспех… — Известного всем и каждому под именем Лупоглазый Гарелла. Обвиняется в… м-м-м-м-м… нападении со смертоносным оружием.
Судья Блейн осмотрел зал и был готов, как мне показалось, разразиться речью о справедливости, правде, преступлении и материнстве. Мне показалось, что без сценария будет нелегко удержать этих людей.
Но судья Блейн вовремя опомнился и приказал:
— Введите свидетеля.
А потом уставился на пустое свидетельское место. Смотрел на него долго, долго. А потом как бы встряхнулся и устремил взор в зал. Взглядом отыскал меня и расплылся в самодовольной улыбке. Теперь настало время для его реплики.
— Свидетель… м-м-м-м… есть защитник, который представляет обвиняемого?
Я посмотрел на Лупоглазого. Он опять широко раскрыл рот и вытаращил глаза. Нижняя губа его немного дрожала. Я решил, что бандит уже дозрел. Если он согласится с этим, то согласится и со всем остальным.