Мег увидела, что творится в комнате, и разинула рот.
— Ай! Глядите, что они сделали с вашими вещичками!
— Это не мое. Вещи принадлежали моей кузине Грейс и ее мужу, — без всякой интонации ответила Кейт. — Она прислала их мне перед смертью. Я собиралась вернуть их маркизу.
— Знать, кто-то искал денег, а когда не нашел, выместил все на вещах. Мерзавцы, — сказала Мег, кладя платья на кровать.
Потом она поставила сундук как нужно и собрала разорванное белье.
— Немного стежков — и все будет в порядке. — Она не стала дожидаться похвалы Кейт, а опустилась на колени перед сундуком и несколькими ловкими движениями уложила туда белье.
Кейт ходила среди разбросанных вещей, с вялым видом собирая книги и укладывая их на дно сундука. Сколько всего погибло! Сколько всего потеряно!
— Ну-ну, мэм, не горюйте уж так, — сказала Мег, вставая. — Вот гляньте, как у меня получилось, и вам станет повеселее. — Она встряхнула синее платье и подала его Кейт, чтобы та все осмотрела. — Вот тут у подола было разорвано, так я пришила ленты, так что теперь ничего и не видно, верно? А вот из этого фиолетового я вырезала полоску, которая была вся в пятнах, и сшила по разрезам. Вы такая тоненькая, мэм, что никто ничего не заметит.
Кейт взяла платья, которые протягивала ей Мег, и заставила себя улыбнуться.
— У меня нет денег, — сказала она, — но я уверена, что маркиз…
Мег отмахнулась.
— Капитан уже хорошо заплатил мне, — сказала она. — Я в жизни не видала Каллума Ламонта в таком положении, а ваш кучер проделал с ним такое!
— Что? — спросила Кейт. — Когда?
— А вчера вечером, — пояснила Мег. — Как только вы ушли наверх, искупавшись. Я прихожу сюда и вижу: Каллум-то болтается, точно тряпичная кукла, в руках капитана, глаза выкатились, язык висит, а у всех вокруг такой вид — ну точно сам дьявол появился. — И она грубовато хохотнула. — А тут вдруг он как бросит Каллума на пол, как помчится вверх по лестнице — никто и не понял, чего он хочет сделать. Нуда никто и не собирался бежать за ним. Он там такое натворил.
— Господи! — прошептала Кейт. — Так этот человек умер?
Мег пожала плечами.
— Нет. Я слышала, как он стонал, когда дружки волокли его к двери. Хорошенько помучится сегодня, вот и все, — сказала она с явным удовольствием.
«Все, что есть я, — это жестокость».
Ноги у Кейт задрожали. Тогда она ему не поверила, а следовало бы.
Как она могла забыть, особенно оказавшись свидетелем его дикости в «Белой розе»? Человек, чьи руки дрожали от врожденной деликатности над ее телом, за несколько мгновений до этого избил кого-то до потери сознания. Господи! Она прижала ладони к глазам. Нужно уезжать отсюда. Найти приют там, где мужчины цивилизованны, а женщины защищены от мерзости жизни, где мужчина не является к своей возлюбленной, еще не остыв после драки.