Впрочем, Каролину смутить трудно. Не моргнув глазом, она объяснила Пуаро, что, невзирая на насмешки доктора Шеппарда, строго придерживается вегетарианской диеты, разразилась восторженным панегириком во славу земляных орехов (которых никогда не пробовала) и принялась уничтожать гренки, сопровождая этот процесс едкими замечаниями об опасностях животной пищи. А лишь с едой было покончено и мы сели у камина покурить, она без дальнейших околичностей набросилась на Пуаро:
— Нашли Ральфа Пейтена?
— Где я мог найти его, мадемуазель?
— В Кранчестере, — многозначительно сказала Каролина.
— В Кранчестере? Но почему? — с недоумением спросил Пуаро.
Я объяснил ему — не без ехидства:
— Один из наших частных сыщиков видел, как вы однажды отправились на автомобиле куда-то в сторону Кранчестера.
Пуаро уже оправился от замешательства и весело рассмеялся.
— Ах, это! Обычное посещение дантиста. Мой зуб болит. Я еду. Моему зубу становится легче. Я хочу вернуться. Дантист говорит — нет, лучше его извлечь. Я спорю, он настаивает. Он побеждает. Этот зуб больше болеть не будет.
Каролина была обескуражена, она даже сморщилась от досады, как проколотый воздушный шар. Мы заговорили о Ральфе Пейтене.
— Он человек слабохарактерный, но не порочный, — сказал я.
— Да, да, — пробормотал Пуаро, — но где кончается слабохарактерность и…
— Вот именно, — вмешалась Каролина. — Возьмите Джеймса — никакой силы воли. Если бы не я…
— Милая Каролина, — сказал я раздраженно, — нельзя ли не переходить на личности?
— Но ты слаб, Джеймс, — невозмутимо ответила Каролина, — я на восемь лет старше тебя… Ох! Ну ничего, пусть месье Пуаро знает…
— Я бы никак не мог подумать, мадемуазель, — сказал Пуаро, отвешивая галантный поклон.
— На восемь лет старше и всегда считала своей обязанностью присматривать за тобой. При плохом воспитании бог знает что еще из тебя вышло бы!
— Я мог бы, к примеру, жениться на обаятельной авантюристке, — пробормотал я мечтательно, пуская кольца дыма к потолку.
— Ну если говорить об авантюристках… — Она не договорила.
— Да? — спросил я с некоторым любопытством.
— Ничего, но я могла бы назвать кое-кого, и даже не пришлось бы ходить особенно далеко. Джеймс утверждает, — она повернулась к Пуаро, — что вы подозреваете в убийстве кого-то из домашних. Могу сказать только: вы ошибаетесь! Насколько мне известны факты, из домашних убить могли только Ральф или Флора.
— Но, Каролина…
— Джеймс, не перебивай меня, пожалуйста. Я знаю, что говорю. Паркер встретил ее снаружи. Он не слышал, чтобы дядя ей что-нибудь сказал — она могла его уже убить.