По-видимому, правда переплеталась у него с охотничьими вымыслами, за которые никто на него не сердился. Только Тамара относилась к нему с предубеждением и заявила, что он болтун.
Наконец всё было готово к отъезду, и рано утром наш караван отправился в путь.
Перед расставанием старик Орлов дал нам ещё несколько советов. Напомнил о возможной опасности и велел нам тщательно обозначать пройденный путь. Мы рассчитывали вернуться через 18 дней, хотя Олегу казалось, что этого времени не хватит.
Первым ехал Еменка Намынки, а замыкал кавалькаду Шульгин. Мы продвигались рысью по легкопроходимой дороге.
Наш караван растянулся, и Тимофей Старобор сердился, что мы не соблюдаем определённых интервалов. Тамара и Олег, увлёкшись горячим спором, отстали и, видимо, свернули с дороги.
— О знаках, что говорил Орлов, помните? — спросил Чижов. Вопрос был задан всем, и ему ответили не сразу.
Первым отозвался я, заявив, что задание обозначать дорогу ни на кого не было возложено.
Старобор ударил себя по лбу и нахмурил брови.
— Если мне не изменяет память, означать дорогу хотел Федор Лаврентьевич! Потому он и едет сзади и не знает, что Тамара с кавалером свернули не туда, куда надо.
— Подождём их здесь. Не пойму, куда девался Шульгин? — возмущался Чижов. Ведь обозначать дорогу так просто, — ударил топором, вырубил стрелку на дереве и поезжай дальше. А ещё лесник!
— Наверное, именно поэтому, — засмеялся Старобор. — Осматривает деревья и выбирает самые плохие, чтобы зарубкой не повредить хороших.
Мы хотели сойти с лошадей, но Еменка посоветовал отъехать подальше, к Иванову ручью, где их можно будет напоить.
К ручейку вела очень извилистая, крутая тропинка. Наши лошади приседали на задние ноги, чтобы не поскользнуться и не сорваться вниз.
Наконец мы преодолели головокружительный участок дороги и остановились на дне ложбины. Тут расседлали лошадей и пустили их пастись. Старобор вскипятил чай, без которого нельзя обойтись даже во время короткого привала. В это время Тамара и Олег, наконец, добрались до нас, и Чижов заметил им, что отставать в экспедиции не полагается. Олег стал утверждать, что они ехали за Шульгиным, но на одном из поворотов дороги неожиданно потеряли его из виду.
Это было странно, так как Федор Лаврентьевич должен был ехать последним.
— Так и было. Он отмечал дорогу, иногда обгонял нас, делал на дереве зарубки и снова ехал позади нас.
Пришлось ждать лесничего. Спустя два часа на холме показался Шульгин, он что-то кричал и так быстро спускался по крутой тропинке, что было удивительно, как не сорвалась вьючная лошадь, ведомая на поводе.