Он лениво, как петух, уверенный в том, что солнце встает по его приказу, шел к ней. Она не могла не восхититься им. Он был одет в яркий, красный с зеленым, тартан Керров, широкие рукава рубашки развевались по ветру. Берет был залихвастски сдвинут набок. Все в нем обличало человека, привыкшего повелевать.
— Тебе следовало бы разбудить меня. Первым ее желанием было накричать на него. Поразмыслив, Элпин решила сразить его сарказмом.
— Тебя не разбудила бы и война между кланами.
Он остановился возле нее и сорвал листок базилика.
— Мы сегодня утром не в духе, а? Странно. Вот я готов покорить весь мир, — с этими словами он пощекотал ее щеку листком.
В воздухе разлился острый запах базилика.
— Ты пытался спихнуть меня с кровати. Листок упал на землю.
— Что? — выпалил он так громко, что его могли услышать даже солдаты на стенах.
Элпин подняла листок и сунула его в корзинку. Затем оглянулась, проверяя, не смотрят ли на них. Убедившись, ч го поблизости никого нет, она начала собирать семена майорана.
— Прошлой ночью ты чуть не спихнул меня с постели, — повторила она.
Расхохотавшись, он хлопнул себя по колену.
— С чего бы я стал это делать после того, как потратил столько сил, пытаясь заманить тебя туда?
Эпизод в постели ничуть не волновал Элпин: либо они научатся спать рядом, либо ей придется спать в другой комнате. Но ее очень беспокоила ложь Малькольма. Он сказал, что ходил на Дворничий пустырь. Притворившись равнодушной, она пожала плечами.
— Я не претендую на то, чтобы читать твои мысли. Может, тебе просто не нравится спать со мной.
Возвещая о чьем-то приезде, запела труба, но Малькольм не сводил глаз с Элпин.
— Должен признать, что сон — не главное для меня.
Нежность, прозвучавшая в его голосе, смягчила Элпин. Ей захотелось подразнить Малькольма.
— А еще ты храпишь, — соврала она. Он отшатнулся, словно она ударила его.
— Это абсурдно.
— Нет, — рассудительно возразила она. — Это оглушительно.
— Если со мной так противно спать, — проворчал он, — то почему ни одна женщина не говорила мне об этом?
Черт возьми, неужели обязательно говорить ей о своих прежних подругах? Черт побери, она что, ревнует? Она заставит его забыть о своих старых подружках, даже если это будет последнее, что она сделает в жизни! Сладенько улыбнувшись, Элпин потрепала Малькольма по щеке.
— Может, ни одна из них не любила тебя настолько, чтобы быть с тобой откровенной.
Его глаза подозрительно сощурились.
— Ты что, готова признать, что я тебе нравлюсь?
Приложив ладонь к сердцу, Элпин похлопала глазами.
— Я просто без ума от вас, мой господин.