— Все из-за того, что ты заявил, что в этом старом колодце есть вода.
— Я думал, что есть.
— И я просидела весь день в этой дыре, роясь в пыли.
— А я вытащил тебя оттуда и залечил сбитые в кровь пальцы.
Все было именно так. Она утомилась и была готова разреветься. Тут появился он и принес веревку.
— Господи, какой же я была изобретательной маленькой попрошайкой! — пробормотала она.
— Попрошайкой ты не была никогда. Ты всегда стремилась что-нибудь сделать, чтобы заработать себе на жизнь.
— Теперь я поумнела.
— Знаю. И стала хитрее.
— Ты выигрывал почти всегда.
— Но не тогда, когда речь шла о метании ножей или стрельбе из лука, — засмеялся Малькольм.
— Зато на мечах ты дрался лучше.
— Да и то лишь потому, что я был выше и сильнее.
— Как скажете, мой господин. Некоторые вещи остаются неизменными.
Он задумался, следя за полетом птиц.
— Ты спрашивала, почему я не доверяю тебе. Одна из причин та, что ты неожиданно стала обращаться ко мне столь официально. Это просто издевательство.
Он может сколько угодно называть ее хитрюгой. В восприимчивости ему не откажешь.
— Так и есть. Извини, пожалуйста.
— Ты можешь заслужить мое прощение, если станешь обращаться ко мне, как к старому другу.
— Хорошо, Малькольм. Правда, меня удивляет, что ты откликаешься на это имя. Ты всегда терпеть его не мог. Помнишь, как ты был Цезарем и я уговорила тебя позволить мне привязать тебя к дереву?
Он замер.
— Номер четыре, — проворчал он. Элпин решила, что он разозлился потому, что его терпение иссякло. Она отпустила его руку и постаралась изобразить девичье смущение.
— Сегодня ты не расположен шутить. Его глаза сощурились, ноздри раздулись.
— Возможно, мне придется захватить заложника.
Она поняла, что он рассержен не на шутку и начала искать способ успокоить его.
— Я думала, ты говоришь о пленных.
— Нет. Заложник может получить свободу в обмен на что-нибудь, — он пристально посмотрел на ее грудь. — У тебя есть много интересных для меня вещей.
Она слишком внимательна к нему.
— За это тебя следовало бы хорошенько стукнуть.
— Можешь так и поступить, но тогда у меня появится еще больше сомнений в твоей искренности.
Она не может восстановить его против себя. Ей надо завладеть его сердцем, а самой остаться равнодушной. Как только она вернет себе свой дом, Малькольм сможет поступать, как ему заблагорассудится. Она повернулась к нему спиной и зашагала к старому колодцу.
— Скажи, что я должна сделать, чтобы убедить тебя.
Он последовал за ней и сдернул с нее шаль.
— Для начала распусти волосы и вспомни свою роль языческой богини.
В последний год ее пребывания в Шотландии они с Малькольмом весной раскрасили свои тела и танцевали нагими, изображая старинный обряд плодородия.