– Это ты развел огонь? – спросила она, протягивая свои озябшие ноги к огню.
– Я взял на себя такую смелость.
– Очень приятно.
Джессика услышала звон стекла, когда откидывалась на подушки. Козимо появился сбоку с двумя стаканами вина рубинового цвета и протянул один ей. Его манеры были полны покоя и благородства, так что она не осмелилась сказать ему, что не пьет.
– Благодарю, – проговорила она. Козимо кивнул и сел на стул рядом с ней так, чтобы отблески огня достигали лишь его груди. Монах поднял свой стакан, который оказался в тени капюшона. Джессика смотрела на него и ждала, когда тот заговорит.
– Это превосходное каберне «совиньон», – объяснил он. – Славное санкт-бенедиктинское вино, ему очень много лет.
Джессика посмотрела на прекрасную жидкость в стакане. Она увидела оттенки малины и янтаря. И вправду – превосходное вино.
– Ты не попробуешь каберне?
– Я не пью спиртного.
– Почему?
– Я всегда думала, – она любовалась вином, – что пить необязательно.
– А, – ей снова почудилась ирония в его голосе. – Ты когда-нибудь слышала, что сказал Платон о вине?
– Нет.
– Он назвал его великим подарком человеку. Джессика вопросительно посмотрела на вино.
– Даже Платон не убедил тебя? – усмехнулся Козимо. – Может, тебе привести его целебные рецепты?
– Какие целебные?
– Вино содержит витамины, минералы и специальное свойство, уменьшающее полноту. Красное вино, как это каберне, содержит дубильную кислоту и другие кислоты, убивающие бактерии. Хорошее вино известно как лекарство от тифа.
– Ты тянешь меня за ногу, – улыбнулась Джессика.
– Тяну за ногу?
– Шутка.
– Поверь, Джессика, не тяну. Нет причин бояться вина.
Она тряхнула головой:
– Я видела, что люди творят, когда напьются, я не хочу стать такой же.
– Умеренность – ключ к мудрости в жизни, Джессика. Один стакан каберне не сделает тебя дурочкой, поверь мне.
Она снова посмотрела на вино. Джессика могла обонять сладкий аромат малины, исходящий из стакана.
Козимо снова усмехнулся:
– Или ты боишься, что вино развяжет твой язык?
Джессика вскинула голову. Или она более восприимчива, чем большинство людей, или более откровенна, чем предполагала. Она пристально посмотрела на Козимо, желая проникнуть в неясные тени его лица и увидеть, какое выражение сопровождает этот богатый голос.
– Если у тебя есть что-то, что ты не хочешь разглашать, – продолжал Козимо, – то лучшей компании, чем священник, тебе не найти.
– Ты не священник, сам сказал. Джессика подняла стакан. Никто не назовет ее трусихой. И она покажет Козимо, что на дне ее стакана не будет никаких признаний. Она выпила.