– Джессика. – Он поддержал ее, чтобы та не упала, – Не трогай меня! – Она отшатнулась от него. – Оставь меня одну!
– Ах, Джессика! – Его голос ослаб и наполнился тоской.
Ее это не тронуло. Она выбежала из кабинета, поставила стакан на стол в холле и выскочила из бунгало. Ноги несли ее, как будто от этого зависела ее жизнь. Она бросилась к гостевому дому. Только один человек мог спасти ее.
Джессика ворвалась в дом без стука, пробежала через переднюю, поднялась в спальню и стала колотить в дверь.
– Коул! – плакала она, оглядываясь в страхе, думая, что Козимо преследует ее. Она снова постучала:
– Коул!
Послышались шаги, дверь резко открылась. В дверях появился Коул, протирающий глаза.
– Джессика?
– Коул! – Она была так рада видеть его, что бросилась ему на шею.
– Джесс! Что случилось?
Джессика не могла говорить. Она просто стояла здесь и прижималась к нему. Она была испугана чувствами, которые пробудил к ней колдун, и знала, что только Коул мог защитить ее. Его руки давали чувство безопасности и тепла, его тело было твердым и реальным. Она прижала нос к его шее и закрыла глаза.
Коул отстранил ее. Джессика чувствовала, как его ладонь гладит ее спину. Она никогда не знала более приятного прикосновения. Джессика повернула голову:
– О, Коул!
Он заставил ее отступить на шаг, чтобы лучше рассмотреть:
– Что за дьявол?
– Монах. Это монах.
– Какой монах?
– Монах, о котором я говорила. Он хотел заколдовать меня. Он говорил, чтобы я думала о прошлом, слушала его голос и вспоминала... – Джессика прервалась, поняв, как она выглядит в глазах Коула, который мог принять ее за бредящего лунатика. Она высвободилась от него, поняв, что не должна была прибегать к нему.
– Джесс, ты выпила? – спросил Коул, слегка улыбаясь.
– Да, но...
– Пошли. – Он взял ее за локоть и повел в холл. – Тебе нужна добрая чашка кофе. Она вырвала руку:
– Я не пьяна!
– Тогда что же с тобой?
– Все этот монах. Он заставил меня выпить немного вина, а потом хотел, чтобы я рассказала... – Она замолчала, сконфузившись.
– О чем?
– О... – Джессика посмотрела на него. Она не могла сказать Коулу, что они говорили о нем. Ей не хотелось распространяться о своих чувствах, и не важно, что Козимо сказал о любви. – О винном заводе, – сымпровизировала она. – А потом он пытался заколдовать меня.
– Ты уверена, что видела монаха? – Коул, скрестив руки, смотрел на нее. – Больше его никто не видел?
– Я знаю. Но я-то действительно его видела.
– Тебе не кажется, что это звучит несколько странно?
– Конечно, но это правда. Пойдем, я покажу тебе. Он в кабинете, пьет каберне.