– Ну, говори «гау-гау»! Говори «гау-гау»! – приставали мы к нему оба.
– Не понимает! – воскликнул с досадой Шишкин. – Надо его как-нибудь раззадорить. Слушай, сейчас я буду дрессировать тебя, а он пусть смотрит и учится.
– Как это ты будешь дрессировать меня? – удивился я.
– Очень просто. Ты становись на четвереньки и лай по-собачьи. Он посмотрит на тебя и выучится.
Я опустился рядом с Лобзиком на четвереньки.
– Ну-ка, отвечай: сколько здесь сахару? – спросил меня Шишкин.
– Гау! Гау! – ответил я громко.
– Молодец! – похвалил меня Шишкин и сунул мне в рот кусок сахару.
Я принялся грызть сахар и нарочно громко хрустел, чтоб Лобзику стало завидно. А Лобзик с завистью смотрел на меня, и у него даже потекли слюнки.
– Ну, смотри, Лобзик, теперь здесь остался один кусок сахару. Гау – один. Понимаешь? Ну, отвечай: сколько здесь сахару?
Лобзик нетерпеливо фыркнул, зажмурился и стал стучать по полу хвостом.
– Ну отвечай, отвечай! – твердил Шишкин.
Но Лобзик никак не мог догадаться, что ему нужно лаять.
– Эх ты, бестолковый! – сказал ему Шишкин и снова обратился ко мне: – Ну, отвечай ты!
– Гау! – закричал я, и опять кусок сахару очутился у меня во рту.
Лобзик только облизнулся и фыркнул.
– Сейчас мы его раззадорим, – сказал Шишкин. Он снова положил на табурет кусок сахару и сказал:
– Вот, кто первый ответит, тот и получит сахар. Ну, считайте.
– Гау! – закричал я.
– Вот молодец! – похвалил Шишкин. – А ты остолоп! Он взял кусок сахару, медленно поднес к носу Лобзика, пронес мимо и сунул мне в рот. Я опять громко зачавкал и захрустел сахаром. Лобзик облизнулся, чихнул и смущенно затряс головой.
– Ага, завидно стало! – обрадовался Шишкин. – Кто лает, тот и сахар получает, а кто не лает, тот сидит без сахару. Он снова положил перед Лобзиком кусок сахару и сказал:
– Считай теперь ты.
Лобзик облизнулся, затряс головой, встал, потом сел, фыркнул.
– Ну, считай, считай, иначе не получишь сахару! Лобзик как-то напрягся, подался назад и вдруг как залает.
– Понял! – закричал Шишкин и бросил ему кусок сахару.
Лобзик на лету подхватил сахар и проглотил в два счета.
– Ну-ка, считай еще раз! – закричал Шишкин.
– Гаф! – ответил Лобзик.
И снова кусок сахару полетел ему в рот.
– Ну-ка, еще разочек!
– Гаф!
– Понял! – обрадовался Шишкин. – Теперь у нас пойдет паука.
В это время вернулась мать Шишкина.
– Почему сахарница на столе? – спросила она.
– Это я взял немного сахару, чтоб выучить считать Лобзика.
– Еще что выдумал!
– Да ты только послушай, как он считает.
Шишкин положил перед Лобзиком кусок сахару и сказал:
– Ну-ка, скажи, Лобзик, маме, сколько здесь кусков сахару?