Далеко, по ту сторону болот, угрожающе прогремел пушечный выстрел, приглушенный дневной жарой. В карьере, где работали обнаженные по пояс заключенные, это вызвало вспышку интереса.
Бен Хоффа работал в тени, с северной стороны, – среди беспорядочного нагромождения огромных сланцевых глыб. Подняв десятифунтовый молот, он замер на мгновение и тихо опустил его. Прикрыв глаза ладонью, взглянул на дальние холмы.
Хоффа был человеком лет сорока, невысоким, мускулистым и крепким, с сильными плечами. Его волосы уже тронула ранняя седина, а глаза были холодны, как куски свинца. Его напарник, О'Брайен, высокий, флегматичный ирландец, опустил лом и выпрямился.
– Что это, черт побери?
– Легкая артиллерия, – сообщил Хоффа.
О'Брайен тупо уставился на него:
– Ты шутишь!
– Летние маневры. Каждый год.
Далеко, на линии горизонта, показались три транспортных самолета; один за другим затрепетали, раскрываясь, шелковые купола парашютов. Черные точки падали в пространство, чтобы потом плыть вниз, подобно пушинке одуванчика, сдутой летним ветерком. Ощущение их полной свободы было настолько острым, что О'Брайен внезапно почувствовал спазм в пустом желудке. Руки непроизвольно сжали лом. Хоффа покачал головой:
– Ни малейшего шанса, Пэдди. Ты не пройдешь и пяти миль!
О'Брайен уронил лом и вытер вспотевший лоб тыльной стороной ладони.
– Трудно удержаться.
– Трудно только первые пять лет, – заметил Хоффа. Лицо его было непроницаемым.
Позади послышался скрежет сапог по камням. О'Брайен взглянул через плечо и потянулся к лому.
– Паркер, – коротко бросил он.
Хоффа не обернулся: он продолжал наблюдать, как парашюты плывут к земле, скрываясь где-то за болотами, в трех или четырех милях от них.
Офицер тюремной охраны был не лишен элегантности. Было что-то щегольское в его крахмальной рубашке с открытым воротом, на военный манер украшенной эполетами, и лихо надвинутой до бровей форменной фуражке.
Паркер остановился в ярде или двух от него, помахивая дубинкой.
– Какого дьявола, Хоффа? Вы думаете, что явились на пикник воскресной школы?
Хоффа обернулся, скользнул по нему невидящим взглядом, поплевал на ладони, поднял молот и опустил его, расколов глыбу сланца на две части.
– Отлично! Пэдди, – сказал он ирландцу, – давай следующую.
На Паркера он и не взглянул, словно того не существовало вовсе. Охранник, побелев от гнева, повернулся и ушел.
– Осторожней, Бен! – заметил О'Брайен. – Однажды он тебя достанет. Даже если на это потребуется целый год.
– Я на это и рассчитываю, – заметил Хоффа и словно позабыл об ирландце. Он снова поднял молот и снова опустил его.