По трапу вниз спускался Володя и издали махал ему рукой. По лицу его Басов понял, что случилось что-то.
– Минуточку! – крикнул Володя, задыхаясь. – Ты не можешь ли пойти со мной наверх? Я, кажется, там такое наделал…
– Да что случилось? – вымолвил Басов, протирая глаза. – Ну-ну, спокойнее, Володя!
– Я не волнуюсь, право, не волнуюсь, – оправдывался Володя, – но я окончательно зашился. Котельников совсем болен, лежит и глаза заводит. Все точно угорели, а я один…
– Постой, что же все-таки случилось? – спросил Басов сердито. – Если пустяк какой-нибудь, тогда не пойду.
Володя схватил его за рукав и потянул к трапу.
– Пойдем, пожалуйста! Сначала лопнула антенна.
Пришла, понимаешь, большая волна. Корпус судна прогнулся, и мачты разошлись вот так, – он растопырил пальцы руки, показывая, как разошлись мачты. – Лопнула моя антенна, аж звон пошел. А мне с Красноводском говорить надо, и вообще… Случись авария, пойдем ко дну, никто не узнает. Вот я и стал выходить из положения – натянул проволоку, а изоляторов-то нет. Начал вызывать Красноводск – не слышит. Я и давай поднимать напряжение динамо, чтобы получить больше мощности, да, видно, перестарался. Треснуло, гарью запахло – и конец. Разобрал машину – оказалась пробитой изоляция. Теперь уж я что-то ничего не могу придумать…
– Так ты на меня не надейся, какой же я электрик, – говорил Басов, продолжая, однако, идти за Володей, – ну чем я могу помочь?
На мостике он приподнял плечи и подставил спину ветру. Сильно стемнело. Быстро меняя форму, тучи клубились совсем низко, в полумраке мелькали белые гребни волн. По грузовой палубе все так же прокатывались шипящие потоки воды, и мачтовые огни кружились широкими взмахами где-то у самых туч.
В радиорубке младший электрик Проценко, развалившись на стуле и кутаясь в клубах дыма, спокойно мусолил самокрутку. На полу валялись части разобранной машины, куски обгоревшей проволоки. Железные болты перекатывались от качки с места на место.
– Ось, дывитесь, – сказал Проценко, толкая ногой подкатившийся болт, – дывитесь, що радист зробыв. Хиба ж так можно? Ай, ай!
– Уйди отсюда! – крикнул Володя, и в голосе его зазвенели слезы. – Ты всегда под руку говоришь, когда у меня не ладится. – Он повернулся к Басову и робко заглянул ему в лицо. – Что же делать теперь, Александр Иванович?
– Не знаю, – сказал Басов. – А это что же за штука такая, вот то, что ты испортил? Динамо, что ли?
– Динамо… – повторил Володя упавшим голосом.
Ему вдруг стало отчетливо ясно, что старший механик ничего не понимает в радио и ничем не может помочь.