Это были те самые слова, которыми ей удалось в свое время охладить герцога Албермерла. Правда, с ним все было куда проще. Ян не походил ни на одного из ее прежних знакомых, да и обстоятельства их встречи были особенными. То, что он способен на какие-то чувства после столь короткого знакомства, казалось ей совершенно неправдоподобным.
– Ты, – продолжила девушка, стараясь восстановить участившееся дыхание, – даже не знаешь меня, черт побери!
– Я знаю тебя, – произнес Ян, глядя в ее сапфировые глаза с какой-то озорной решимостью. – Мне известно, что ты горда, упорна и храбра, как ни одна из женщин, с которыми сводила меня судьба ранее. Я знаю, что ты умна и у тебя острый язык, что ты страстная и обладаешь необычайной силой духа. Знаю, наконец, что ты устроишь мне веселенькую жизнь на ближайшие пятьдесят – шестьдесят лет. В общем, Кейли Роз Мак-Грегор, мне известно все, что я хотел бы знать.
Слова Яна вызвали целую бурю противоречивых чувств в душе девушки. Она замерла, безмолвно взирая на то, как он торопливо отстегнул свой плед, снял жакет и бросил все это на стоящую рядом с кроватью скамью, направляясь к ней. Дар речи вернулся к ней лишь тогда, когда он начал расстегивать пуговицы своей рубашки.
– Ты не сделаешь этого! – протестующе вскрикнула Кейли Роз.
Глаза ее стали еще огромнее. Только сейчас она начала понимать, что речь идет не просто о том, что она пробудет в замке пленницей какое-то время. Он хочет гораздо большего. Что он там говорил о пятидесяти – шестидесяти годах? Гори все ясным пламенем, этот человек окончательно потерял чувство здравого смысла!
Стало совсем страшно. Кейли Роз начала бить дрожь. Громко вздохнув, чтобы справиться с подступающим удушьем, она отступила назад, стараясь держаться подальше от Мак-Грегора.
– То, что ты… что, как ты возомнил, чувствуешь по отношению ко мне, не имеет никакого значения. Ты не имеешь никакого права удерживать меня здесь!
– У меня на это есть теперь все права.
– Нет! – Девушка энергично замотала головой, и ее черные локоны заметались по плечам в восхитительном вихре. Глаза горели как сапфиры в солнечных лучах. – Ты – низкий обманщик, коварный, как змея! Как ты смеешь отступать оттого, что сам обещал? Я же согласилась на твой ускоренный обряд только для того, чтобы вырваться отсюда. И ты, черт бы тебя побрал, отлично знаешь об этом! Это должно было быть только помолвкой, причем такой, которую ни один из нас не собирался воспринимать серьезно. И как бы ты…
– Я говорил, что обряд будет означать для нас то, что мы сами захотим, – напомнил Ян спокойно.