– Слушай, ты достаточно опозорила меня перед друзьями. – Он пошел к ней.
– Еще шаг и ты мертв.
Она боялась, что он будет продолжать движение, но он остановился, сжав кулаки.
– Прекрасно, – прошипел он сквозь зубы. – Даже не знаю, что заставляло меня убиваться на этом никчемном куске земли. Все твое, женщина.
Рэчел оставалась на крыльце, держа ружье в руках, пока Джейк зашел в сарай. Раздался его свист. Принц поспешил из своего загона.
Минутой позже Джейк вывел уже оседланного жеребца и пошел к ней.
– Назад!
– Если ты не возражаешь, – прошипел он, – я соберу свою одежду и немного моей еды.
Она полагала, что нельзя в этом отказать.
– Хорошо. Но только быстро, – она отошла и позволила ему пройти.
Размахнувшись, он выбил у нее ружье из рук и бросил на землю. Оно упало, выстрелив в дверь сарая.
– Чтоб ты знала, я ухожу потому, что сам этого хочу. Ни одна женщина не прогонит меня из моего дома, пока я сам не уйду.
Потом, сунув разряженное ружье ей в руки, он сказал:
– Береги его. Оно тебе понадобится.
В беспроглядной темноте безлунной ночи она медленно повернула штурвал корабля, близко подойдя к спящему дракону. Так близко, что чувствовалось его дыхание.
Как он думает, кто он? Он не бессмертнее, чем она. Вор! Мародер! Лгун! Мошенник. Она ему покажет. Она снова осмотрела безмолвную палубу своего врага. Никакого движения, никаких звуков из темноты, никаких огоньков из мельчайшей щели. Она обнажила зубы в мстительной улыбке. Викинг теперь никуда от нее не денется.
Она сбросила юбку и обмотала ее вокруг талии, завязав узлом, потом, ухмыляясь, засунула в ножны абордажную саблю. Сегодня ночью викинг умрет.
Она ухватилась за рею, подхватив ближайшую веревку, и легко заскользила над водой цвета оникса на борт корабля дьявола. Приземлившись, мягко, словно кошка, придержала свои рыжеватые волосы. Она достала широкий, остро заточенный меч из ножен и пошла крадучись, вглядываясь в темноту, высматривая, где спрятался враг.
Вдруг она увидела ступеньки вниз, к двери. Ее тело наполнилось силой, когда она прислонилась к ней и опустила руку на холодную рукоятку.
Дверь бесшумно открылась. Там, на белых простынях, раскинулся он, злодей, лживый Иуда. Он лежал обнаженный, раскрывшись во всей своей силе.
О да, она собиралась вволю этим насладиться!
Она прыгнула в постель, обхватила ногами его узкую талию. Он резко проснулся, его глаза расширились – был ли это ужас? Боже, она надеялась на это!
Она откинула голову и засмеялась: громко и долго.
Находясь так близко, что могла слышать стук громадного сердца, она поставила лезвие на эту самонадеянную грудь, оставив на его коже тонкую кровавую полоску.