Голосом, дрожавшим, как струна, он попросил:
— Если Вы не хотите поступать по-моему, то, может быть, согласитесь на нижайшую просьбу? В этом проклятом Холле и так достаточно мрака, к тому же Кларисса устала от траурных платьев. Ваше упорство только будет ей постоянно напоминать о смерти матери. Если бы Вы питали искренние чувства к брату, я бы не настаивал. Но так как этого нет, то Вам не составит труда выглядеть немного приятнее. Дело ведь лишь в общепринятых нормах, но Вы сами дали мне понять, что они не столь много значат в данном случае.
Он добился своего, отказ был невозможен, да я и не пыталась больше протестовать.
— Почему Вы раньше этого не сказали? — спросила я. — Или считаете меня настолько бессердечной, что я не в состоянии понять чувства ребенка?
— Нет, этого я не считаю, — ответил он, вздохнув.
— Тогда зачем нужна была баталия, если достаточно было объяснить ситуацию. Не думаю, что исключительно для Вашего собственного развлечения. Насколько я понимаю, Вам эта перепалка доставила не больше удовольствия, чем мне.
— Мне не очень легко просить об одолжении, мисс Лейн.
— Даже если Вы просите не за себя лично?
— Даже в этом случае, — голос звучал так мягко, как я еще не слышала от него.
Мне захотелось его утешить, я сделала шаг в его сторону, но остановила себя.
— Это просто неразумная гордость, — сказала я скороговоркой, пытаясь скрыть смущение. — Бывают минуты, когда всем бывает нужна поддержка, когда мы зависим от других людей. Если мы не поможем друг другу, кто же нам поможет?
Он снова резко отвернулся к окну и тихо проговорил:
— Это не гордость.
— Тогда что же?
— Страх. Панический страх.
Я решила, что неправильно поняла. Мысль, что этот человек может чего-то бояться, была проста нелепа. Но он сказал именно так.
— Страх чего?
Последовала долгая пауза. Я уже решила, что ответа не последует, как вдруг он тихо сказал: «Последствий».
Ответ привел меня в полное замешательство. Мы уже перестали говорить о платьях и одолжениях, теперь речь шла о том, что было вне пределов моего понимания. Я не знала, что ответить.
После еще одной долгой паузы я сказала:
— Я Вас не совсем понимаю. Могу только заверить: если в какой-то степени в моих силах Вам помочь, я с радостью сделаю это.
Он мягко засмеялся. Не надо мной, а над своими мыслями. Затем отошел от окна и посмотрел на меня с глубокой печалью.
— Вы не представляете, какие трудности навлекаете на себя своим предложением.
— Трудности?
— Неважно. Только знайте, что, приняв платья в подарок, Вы меня очень обяжете. Хотя я не собирался делать этого признания.