В зале не было ни одного человека, который бы не завидовал Бренну. Ему достался приз – он заполучил самую желанную невесту Лондона, прекрасную принцессу. Однако когда прозвучал тост в честь пальчиков Тэсс, Бренн понял, что пришло время покинуть собрание. Он отошел прочь, надеясь найти свою невесту среди толпы друзей и родственников.
Вдруг рядом с ним возникла стройная фигура Тэсс. В ее руках был пустой бокал, а глаза сияли от счастья.
– Дядюшка Исаак! – воскликнула она, обнимая пожилого джентльмена так, словно только и ждала этой встречи.
– О, моя любимая племянница, – ответил дядюшка Исаак.
Он тут же пустился в воспоминания о том далеком времени, когда Тэсс малышкой сидела у него на коленях, но Тэсс резко прервала его.
– Это мой чудесный, великолепный муж, – провозгласила она, взяв Бренна за руку.
Она не стала ждать ответа, а грациозно увела Бренна в сторону.
– Он такой зануда, – прошептала она. Бренн взял из ее рук бокал и протянул его слуге.
– Ты любишь вино? – спросил он, пытаясь скрыть озабоченность в голосе.
– О нет. Я редко пью. Но сегодня решила немного расслабиться, ведь нам предстоит особая ночь.
Ночь. О да, Бренн хотел, чтобы она запомнилась ей. Его с новой силой охватило желание.
А затем Тэсс обратилась к нему голосом, который заставил его почувствовать себя Георгием Победоносцем и Александром Македонским в одном лице:
– Я не могу найти слов, достойных того, чтобы оценить ваш поступок. То, что вы приняли меня в такой ситуации, потрясло меня до глубины души. Вы спасли мою семью от позора.
Он отвел ее в сторону, туда, где их никто бы не потревожил, и ответил:
– Тэсс, я всегда хочу стоять на защите твоих интересов.
Она улыбнулась, и глаза ее сияли от счастья. Она протянула руку и с гордостью обняла его. Это был жест любящей жены.
Бренн задержал ее маленькую ладонь в своей руке и запечатлел на ней горячий поцелуй, а потом произнес:
– Я признаю ребенка своим. Можешь не опасаться на этот счет.
На ее лице застыла улыбка:
– Что?
Он оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что их не подслушивают.
– Твоего ребенка, – прошептал он. – Я хочу признать его как собственного.
– Моего ребенка? – пропищала она в ответ.
Она оглянулась, словно хотела кого-то найти, но потом снова обратилась к Бренну:
– Ты думаешь, что я беременна?
Она отстранила руку, но он перехватил ее:
– Разве не это ты пыталась сохранить в тайне? Я слышал, как шептались горничные. Так я и узнал всю правду.
– Так ты думаешь, что это и есть моя тайна? – глядя перед собой невидящим взглядом, спросила она.
– А разве нет?
Тэсс заморгала, а потом, словно придя в себя, сказала: