Кэш ощутил вибрацию телефона кожей бедра, вытащил его из кармана и щелкнул крышкой. Услышал голос Франклина:
– Отзовитесь, пожалуйста.
Услышал ответ Хелен:
– Здесь.
В метре от него подала голос Янни:
– Здесь.
– Здесь, – сказал Кэш. Затем он услышал Ричера:
– Здесь.
– О'кей, – произнес Франклин.
– Я иду, – сообщил Ричер.
Прошло две минуты. Кэш услышал Ричера:
– Сержант, ты меня видишь?
Кэш поднял винтовку и провел прицелом по дорожке.
– Никак нет. Ты где?
– Углубился на тридцать метров.
Кэш повел винтовкой, на глазок отмерил от дороги тридцать метров и приник к прицелу. Он ничего не увидел.
– Отлично, солдат.
– Почему вы его не видите? – спросила Янни. – У вас ведь ночной прицел, верно?
– Лучший из существующих, – ответил Кэш. – Как их камеры, реагирует на тепло. Думаю, Ричер пошел напрямик полями и вымок. Поливалки берут воду из-под земли, она холодная как лед. Поэтому сейчас его внешняя температура почти такая, как у окружающей среды. Я не могу его видеть, они тоже.
– Здорово, – заметила Янни.
– Смело, но в конечном счете глупо, – возразил Кэш. – Потому что с каждым шагом он обсыхает. И становится теплее.
Ричер шел во мраке по земле метрах в десяти южнее дорожки. Он дрожал, и это было плохо. Дрожь – реакция организма, чтобы быстрее согреть холодное тело. А он не хотел становиться теплым. Еще не время.
Длина дороги составляла примерно метров сто восемьдесят. Он не покрыл и половины расстояния до дома. Он продолжал идти. Ни на миг не останавливаясь.
До него дошло, что с волос уже не стекают капли. Одной рукой он дотронулся до другой. Сухая. Еще не теплая, но уже не холодная. Его подмывало побежать. Но бег его разогреет. Еще немного – и пути назад не будет. Он вступил в нейтральную зону. И уже не дрожал. Он поднес к уху телефон и прошептал:
– Хелен, мне нужно отвлечь их.
Владимир заметил ее на северном мониторе. Соколов уловил, что у Владимира участилось дыхание, и посмотрел на него.
– Лисица? – задался вопросом Владимир.
– Я ее не увидел, – сказал Соколов. – Скорее всего.
– Она сразу убежала.
– Ладно, – сказал Соколов, возвращаясь к своим мониторам. Посмотрел на западный экран, бросил взгляд на южный и вошел в обычный ритм наблюдения.
Кэш перемещал прицел, как бы следуя за идущим человеком. Но каждые пять секунд он поводил винтовкой вперед и назад – вдруг ошибся в расчетах. При очередной проверке он заметил бледно-зеленую тень.
– Ричер, я тебя вижу, – прошептал он. – Ты засветился, солдат.
Ричер все шел. Вероятно, самое противоестественное, к чему способен принудить себя человек, – медленно и спокойно идти к зданию, откуда ему, скорее всего, целятся прямо в грудь. Если у Ченко имелись хоть какие-то мозги, он подпустит мишень на довольно близкое расстояние. А мозгов у Ченко, похоже, хватало. Сорока пяти метров будет достаточно. Или тридцати двух, как в многоэтажной автостоянке. С тридцати двух метров он совсем неплохо стрелял.