Люсинда была секретаршей Росса, а Джулс Риттерман – их семейным врачом. Росс знал его с тех пор, как слушал его лекции на медицинском факультете. Вере Джулс не нравился, но сейчас от слабости она просто не в состоянии была спорить. Ей хотелось одного: лечь, заснуть.
Голова кружилась.
– Со мной все будет в порядке, – сказала она. – Все будет хорошо.
– Я хочу, чтобы ты сходила к Джулсу.
– Все будет хорошо. Наверное, я еще не пришла в себя после смены часовых поясов – после перелета из Таиланда.
– Тебя тошнит уже неделю, и приступы рвоты не прекращаются. Может, в Таиланде ты подхватила какую-нибудь инфекцию, а если так, ее нужно лечить как можно раньше. Понимаешь?
Войдя в спальню, Вера села на край кровати, вынула линзы, поместила их в контейнер с раствором и облегченно вздохнула. Росс нависал над ней, и она насторожилась. Но буря миновала, и ее муж снова стал нежным и заботливым.
– Понимаешь? – настойчиво повторял он.
Вера задумалась. Визит к Джулсу означал новую поездку в Лондон. Кстати, у Росса через несколько недель день рождения; значит, заодно она сможет купить ему подарок.
– Ладно, – нехотя проговорила она.
– И потом, – он обнял ее и притянул к себе, – нам нужно привести тебя в порядок до операции.
6.05 утра, 13 мая. Через пять недель наступит самый длинный день в году – и все же погода сейчас больше соответствует февралю. В новостях сказали, что ночью в северных районах кое-где выпал снег.
Оливер Кэбот – в тренировочном костюме, перчатках и кроссовках – отпер замок, снял цепочку с темно-красного «сарацина» и, поеживаясь, выкатил велосипед из общей кладовой. Из-за влажности казалось, будто холод проникает под кожу и съедает все твое природное тепло. После южной Калифорнии лондонская промозглая сырость стала для него настоящим шоком; он до сих пор не привык к здешнему климату – и вряд ли когда-нибудь привыкнет.
Он надел шлем, сел в седло, перевел счетчик на ноль и начал крутить педали. На Портобелло-роуд, тихой и пустой по выходным, он набрал скорость. В конце улицы он свернул влево, на Лэдброук-Гроув.
На ветру лицо словно покрылось ледяной коркой; Оливер все быстрее нажимал на педали, надеясь согреться. Несмотря на холод, он полюбил Лондон в ранние утренние часы. Как здорово мчаться по пустынным улицам большого города! Оливеру нравилось разглядывать машины, которые моют улицы, мальчишек – разносчиков газет, молочников и случайных прохожих. Иногда у подъезда какого-нибудь дома останавливалось такси, и оттуда выходила женщина в вечернем платье – бледная, растрепанная, сонная…