– То есть сообразит, чем чреват его отказ.
– Я принесу с собой чек на две тысячи долларов, выписанный вами на его имя. Почему-то мне кажется, что он его возьмет, и вы больше не услышите о своем долге в десять тысяч долларов.
– Значит, я остаюсь без двух тысяч. Плюс пятьсот долларов вам.
– Я с вас ничего не возьму.
– Почему?
– Я же собираюсь только поговорить с этим парнем. За разговоры я денег не беру. Я не адвокат. Рядовой гражданин, которому принадлежат пара автостоянок.
– И который читает толстые романы молодых индийских писателей.
– О? Вы читали эту книгу?
Она покачала головой.
– Трудно запоминать эти имена, особенно, если не знаешь, как они правильно произносятся. Словно спрашиваешь у человека, который час, а он начинает объяснять тебе, как сделать часы. Пусть даже и солнечные. Но это интересно.
– Вот уж не думала, что вы любите читать.
– Билли Автостоянщик, – покивал он. – Человек, который многих знает и многое может уладить. Так, наверное, охарактеризовал меня Томми.
– В общих чертах.
– Наверное, так оно и есть. Чтением я… ну… выделяюсь из своего круга. Оно открывает мне новые миры. Я в них не живу, но могу там бывать.
– Вы просто приобрели привычку читать? Точно так же, как привыкли поднимать тяжести?
Он рассмеялся.
– Да, конечно, только читать я пристрастился с детства. Мне не пришлось уезжать из города, чтобы приобрести эту привычку.
– Я как раз об этом думала.
– Так или иначе, там читать трудно, труднее, чем многие думают. Очень шумно.
– Правда? Вот уж не ожидала. Всегда говорила себе, что обязательно прочту «Войну и мир», когда меня посадят в тюрьму. Но, если там шумно, тогда обойдусь без «Войны и мира». Не пойду в тюрьму.
– Вам там не место.
– Правда?
– Да. Это можно сказать и по вашей внешности, и по тому, что за ней скрывается. Единственное слово, каким я могу вас охарактеризовать, это «класс», но слово это очень уж часто употребляют люди, у которых за душой ничего нет.
– Вы мне льстите. Особенно после того, как убедили меня не совершать поступок, о котором я сожалела бы всю жизнь, и нашли способ отвадить от меня этого сукиного сына, всего за две тысячи долларов заставить этого сукиного сына забыть ко мне дорогу. Вот это называется «классом».
– Ну, вы видите меня во всей красе.
– А я выставила напоказ все свое моральное уродство. Искать человека, чтобы тот избил прежнего дружка. О каком «классе» тут может идти речь?
– Я вижу совсем другое. Женщину, которая не хочет, чтобы ею помыкали. И если я могу как-то помочь вам, то с радостью это сделаю. Но, при всем этом, вы – дама, а я – никто.