– Его высочайшее превосходительство ожидает в столовой, – сообщил мажордом. Перед ней распахнулись высокие двери, она вошла плавно и величественно, с гордо вскинутым подбородком – но что за смятение царило у неё в душе! Её супруг стоял у камина. Он сделал шаг ей навстречу.
– Я ждал вас, мадам, – произнёс он и проводил леди Хертмор к её месту.
Это было единственным упоминанием лорда Хертмора о случившемся. Вечером он послал слугу в мастерскую художника за портретом. Портрет входил в их багаж, когда месяц спустя они отбыли в Англию. Вся эта история передавалась вместе с картиной из поколения в поколение. Я услышал её от давнишнего друга семьи в прошлом году, когда покупал портрет.
Мистер Биггер бросил окурок сигареты в камин. Ему льстила мысль, что он прекрасно справился с ролью рассказчика.
– Очень интересно, – заметил Владелец Поместья, – в самом деле, очень. Что-то по-настоящему историческое, верно? Не уступит тому, что можно порассказать про Нелл Гвинн или Анну Болейн.
Мистер Биггер улыбнулся загадочно, отстраненно. Он вспомнил Венецию: русскую графиню, которая остановилась в пансионе, где он жил; дерево с пышной кроной во дворе за окном его спальни; пряный, дурманящий запах духов (от него тотчас перехватывало дыхание); купание на Лидо [17], гондолу, купола храма Спасения на фоне подёрнутого дымкой неба – точь-в-точь как его изобразил Гварди [18]… Каким страшно далёким и давним всё это казалось теперь! Тогда он был ещё совсем юнцом, это было его первое настоящее приключение. Он очнулся от воспоминаний, заслышав голос Владельца Поместья, заставивший его слегка вздрогнуть:
– Так сколько вы хотите за эту картину?
Вопрос был задан умышленно небрежно, с напускным равнодушием: торговаться он действительно умел.
– Что ж, – проговорил мистер Биггер, неохотно расставаясь с русской графиней и райской Венецией четвертьвековой давности, – за гораздо менее ценные работы я запрашивал и тысячу, однако не возражаю, если эта картина перейдёт к вам за семьсот пятьдесят. Владелец Поместья присвистнул:
– Семьсот пятьдесят? Нет, это слишком!
– Но, дорогой мой сэр, – запротестовал мистер Биггер, – подумайте-ка, сколько бы вам пришлось выложить за полотно Рембрандта такого же размера и качества – тысяч двадцать, не меньше. Семьсот пятьдесят фунтов вовсе не так уж много. Напротив, если учесть значительность того, что вы намерены приобрести, цену можно назвать заниженной. Вы достаточно проницательны для того, чтобы видеть, что это замечательное произведение искусства.
– О, этого я не отрицаю, – согласился Владелец Поместья. – Я только к тому клоню, что сумма-то довольно изрядная. А знаете, я рад, что дочка рисует. Вообразите-ка, если бы мне пришлось украшать спальни картинами по семьсот пятьдесят фунтов за штуку! – Он захохотал. Мистер Биггер улыбнулся.