Джек неуверенно поднял руки, чтобы обнять Сабрину, и тут же всем своим существом почувствовал, что навеки привяжет себя к ней, если еще раз сделает это. Нет! Стоп! Лучше вообще не дотрагиваться до нее, подавить в себе непрошеное чувство и ни на миг не поддаться страшным чарам! Иначе придется всю жизнь мучиться тем до ненормальности жгучим желанием, которое уже сейчас поднималось из глубин его души, подобно раскаленной лаве по жерлу проснувшегося вулкана.
Эта девушка — такая хрупкая, скромная, маленькое существо, полное сочувствия и желания утешить каждого. И вот совершенно неожиданно она пробудила в его душе такой ураган чувств, которого он еще никогда не испытывал. Да, женщины обожали, желали его, отдавались ему. Некоторые ненавидели и презирали. Но ни одна из них ни разу не бросила на него доверчивого и полного простой симпатии взгляда, говорящего о чисто человеческом отношении. Эго сделала Сабрина Линдсей, чего он никогда ей не простит!
Сабрина первой опомнилась и выпрямилась на коленях Джека. До нее донесся еле слышным звук, похожий на мышиное шуршание в цели стены или шипение смолы на поленьях, тронутых язычком пламени все еще горевшего камина. Звук насторожил ее, заставив вспомнить, что она не одна в мире и даже — в этом большом доме. Если кто-нибудь войдет в гостиную, то может стать свидетелем весьма пикантного зрелища ..
Джек тоже открыл глаза, прислушался и резко сказал: — Встаньте, Сабрина!
Его голос прозвучал настолько грубо и враждебно, что в первый момент Сабрине показалось, что эти слова сказал кто-то другой. Все же она немедленно вскочила с колен виконта. Оправила сбившиеся юбки. Тем временем непонятный звук становился все явственнее. Еще через мгновение к нему присоединился скрип ступенек. Кто-то спускался по лестнице.
Шаги приблизились к гостиной и затихли у двери. Раздался робкий стук, после чего в комнату просунулась миниатюрная головка служанки, на лице которой было написано явное удивление.
— О, простите, пожалуйста! — воскликнула она и так быстро захлопнула дверь, что Сабрина не успела ее остановить.
— О-о! — в тон служанке хмыкнул Джек. — Видите, что вы сделали с моей репутацией!
Сабрина бросила на него осуждающий взгляд:
— Может, вы вспомните и о моей?
Но Дарлингтон выглядел совершенно спокойным. Можно было подумать, что Сабрина только что угощала его шоколадом и пирожными, a не поцелуями. Ее же лицо стало бордовым, а тело, как ей казалось, покрылось красными пятнами. Все это Сабрина прочла по глазам Джека, в которых, как в зеркале, отразилась охватившая ее буря эмоций. Но по сжатым губам и легкому подрагиванию пальцев Дарлингтона она поняла, что его хладнокровие чисто показное.