— Павлов, да что с тобой?
Он поднял на нее глаза. Они были мутными и словно невидящими.
— Тебе плохо? — спросила она, прикоснувшись прохладными пальцами к его щеке, с уже пробившейся щетиной. Он вздрогнул от ее прикосновения, и она отдернула руку.
Виктор поймал ее и прижал к своему пылающему лбу.
— Боже, ты весь горишь! — воскликнула Тина. — Давай я помогу тебе добраться до постели.
Она забросила его руку на свое загорелое плечо и шагнула к широкой кровати.
Павлов тяжело опустился на гостиничный матрас, откинулся на подушки. Тина сбегала в ванную, намочила холодной водой край махрового полотенца и присела рядом, приложив полотенце ко лбу Виктора.
— Павлов, не пугай меня, — попросила она, ослабляя галстук и расстегивая верхние пуговицы его рубашки.
— Пройдет… — промычал Виктор.
— Может, врача позвать? — неуверенно спросила Тина.
— Не надо, — отказался Виктор и сбивчиво объяснил, — такое бывает… иногда…последствия контузии.
— И как долго? — задала вопрос Тина, ладонью потрогав лоб Виктора. Не удовлетворившись исследованием, приподняла его голову и прикоснулась губами, при этом его подбородок уперся в Тинкину грудь. — Как долго длится приступ?
— По-разному, — обреченно вздохнул пациент. — Может, через десять минут полегчает.
— Ты воевал? — снова спросила Тина, теперь пытаясь сосчитать удары его пульса.
— Первая чеченская.
— Ух, ты! — заинтересовалась она. — И ранения есть?
— Есть.
— А звание, какое? — спросила новоявленная медсестра.
— Майор…в отставке, — ответил Павлов.
— Павлов, а ты случаем не прикидываешься? — Тина приложила голову к груди Виктора и стала слушать его сердцебиение.
— Я? — возмутился Павлов.
— Ладно, ладно, — утихомирила его Тина, — сердце у тебя и впрямь здорово бьется.
«Еще бы», подумал Павлов, эти игры в медсестру и пациента так возбудили его, что он едва сдерживался, что бы не подмять под себя рыжеволосую Флоренс Найтингейл.
Тина встала с постели, одернула платьице, взбила рукой волну волос и заявила:
— Мне пора.
— Тина, ты не можешь бросить меня в таком плачевном состоянии, — он испугался, что она действительно уйдет, и привстал с постели. — А вдруг мне будет хуже?
— Я вижу тебе лучше, — категорично заявила Тина.
— Это обманчиво, — Виктор понимал, что у него последний шанс и старался изо всех сил. — По твоей милости герой войны подохнет в каком-то провинциальном отеле!
— Считай, что ты пристыдил меня, — сложив руки на груди и притоптывая мыском туфли, усмехнулась Тина. — Я-то, чем могу помочь герою войны?
— Ты должна лечь рядом и согреть меня своим теплом, терапия такая, — Виктор сам ошалел от своих слов, но остановиться не мог.