– На пол!
Очередь в потолок, дырявящая, осыпающая побелку и заставляющая рухнуть на линолеум майора и сержанта. Рухнуть возле оружейной комнаты, которую так и не успели запереть, рухнуть и накрыть голову руками.
По галерее накатывалась кодла зеков, гнавшая перед собой энергетическую волну разрушения и злости. У некоторых в мослах блестели стволы «калашей».
Замполит, взлетев по лестнице, вскочил в коридорную прямую и мгновенно оценил ситуацию.
– Стоять! – он вытянул руку с «Макаровым». – Стоять, духи! На месте!
– На пол! На пол, начальник! – зеки и не думали подламываться.
– Стоять! – замполит предупредительно выстрелил в потолок, не замедляя шаг.
Толпа и полковник сближались.
– Не дури, начальник! У нас круче! – новая автоматная заявка в потолок, осыпающая на звезды майора и лычки сержанта белую штукатурную плесень.
– Буду стрелять!
Никто – ни толпа, ни полковник – не спотыкались по пути к оружейке. Но зеки были к оружейной комнате ближе. Им докатиться пять метров, полковнику вдвое больше.
– Стоять или стреляю! – полковник не опускал пистолет.
Майор и сержант на полу крутили шеями, глядя из-под рук то в один конец коридора, то в другой. Уголков от оружейной затарки отделяло два шага. Полковник выстрелил, метя в гребущего чуть впереди, державшего АКМ у живота и кричавшего «На пол!». По всем понтам – их главарь. Царапавшие снаружи подоконник глупые голуби шарахнулись, теряя перья.
Толпа рассыпалась, брызнула по углам ртутным горохом. Падали, вжимались в пол, прячась друг за другом. Приложив руки к пузу, один из уголовников попятился и брыкнулся на спину. Главарь пули избежал. И начал садить из «калаша».
Со второго выстрела полковник Родионов угадал таки атамана. Сам получив до того свинцовый шприц в плечо. Но остался на ногах, будто кожа из кевлара.
– Стрелять! Стрелять, бойцы! – Олег хотел поднять этих трусов у оружейки. Вооружены же...
Прошившая колени очередь подрубила замполита, он повалился на стену. Вжарил второй автомат, кто-то чирканул с колена. Чуть позже подключился третий.
Мозаикой отлетала штукатурка, секла лицо. Полковник сползал по стене, давил на курок, стреляя наугад, давил до пустых щелчков.
Пистолет продолжал щелкать под ним, когда полковник вытер лбом пол и потом, словно нехотя, растянулся у стены, придавив табельное оружие животом.