Папа принялся допрашивать всех, кого только можно, мама с Эдмондой начали рыдать, доктор осматривал Ланглуа, который стонал, что ему пробили голову, служанки сбились в кучу и на разные голоса причитали, и всей этой чепухе не было видно конца. Что же до меня, то я отправился к тете – посоветоваться. У меня из головы не выходило, как сегодня утром папа не дал нам осмотреть комнату Констана. Конечно, я люблю папу, но когда он застал нас там, у него сделалось такое лицо, что даже мне стало не по себе. Тетя Дезире говорила, что кто-то собрал на Рождество людей, после чего они начали умирать. А ведь все приглашения рассылал именно мой папа. Если тетя Дезире права и убийцей был вовсе не Кэмпбелл, значит, мой папа вполне мог им оказаться. Конечно, судья Фирмен, Луи Констан и депутат Пино-Лартиг являлись его друзьями, но нет таких друзей, которые не сумели бы стать врагами. Это я усвоил, прочитав «Двадцать лет спустя».
Тетя Дезире сидела в кресле и читала книгу. Меня она едва удостоила взглядом, когда я вошел.
– Вы уже знаете о том, что случилось? – не сдержавшись, выпалил я с порога.
Да, она знала. Она поморщилась, и я понял, что она не расположена говорить о последних происшествиях.
– Что вы читаете? – спросил я, поменяв тему.
Дезире развернула том обложкой ко мне. Это была «История замка Иссервиль», написанная кем-то из местных исследователей. Я видел книгу у нас в библиотеке. Оттуда, вероятно, Дезире ее и взяла.
– Нашли что-нибудь интересное? – спросил я.
– Пока не знаю, – уклончиво отозвалась тетя. – Я как раз читаю о тамплиерах.
– И что? – загорелся я.
– Четверо братьев ордена не пожелали покаяться и отречься от своего сана. Тогда король Филипп приговорил их к смерти, но, так как они были храбрыми рыцарями, он предложил им самим выбрать, как они хотят умереть. Желают ли они, чтобы их сожгли, или отрубили им головы, или повесили? Но они предпочли, чтобы их замуровали в стене замка Иссервиль, в котором они верой и правдой служили господу.
– Заживо замуровали? – с трепетом спросил я.
– Ну конечно! Какой интерес замуровывать трупы… – фыркнула тетя. – Король Филипп Четвертый уважил их просьбу, и рыцарей замуровали в стене. – Она захлопнула книгу. – Похоже, ты был прав, Люсьен, а я – нет.
Я непонимающе уставился на нее.
– Прав? В чем, тетя Дезире?
– Как ты думаешь, почему рыцари выбрали столь жуткую смерть? – вопросом на вопрос ответила Дезире. – Ведь очень мучительно – стоять в каменном мешке и задыхаться, не имея возможности ни пошевельнуть рукой, ни позвать на помощь. А, Люсьен?