Успели!
Взлетели на вершину сопки и увидали: в распадок медленно втягиваются розвальни. На них — неподвижная фигура лежащего человека.
Не дай Бог, инфаркт генералишку хватил с перепугу, встревожился Пудель. Тогда — к черту в зубы все мечты о богатой, привольной житухе на берегу того же Неаполитанского залива.
Но и на этот раз вертлявая судьба не повернулась к Пуделю тощим задом. Наоборот, улыбнулась во весь зубастый рот. Генерал мирно похрапывал. Будто не на санях лежал, а в теплой спаленке на мягкой перинке.
— Не хорошо вы поступаете, Геннадий Петрович, — с укоризной повторил Васин. — Заставляете волноваться, переживать… Чем мы заслужили подобное отношение?… Обидно!
Иванчишин помалкивал. А что он мог ответить, чем обьяснить побег из гостеприимного дома дяди Семена?
— Ладно, — милостиво отпустил вину ученого Пудель. — На первый раз прощаем… Нагостевались досыта, пора домой, зарабатывать прощение, — намекнул он на не обходимость «замолить» грех побега.
Генерал безволько кивнул. Да, он осознает свою вину, да, согласен её отработать…
Дядя Семен увел верховых лошадок к знакомым кормущкам. Пудель и два боевика, потеснив Иванчишина, перебрались на розвальни…
Казалось бы, все тревоги — позади, не о чем волноваться, переживать. Но ощущение неведомой опасности не покидало Пуделя. Она, эта опасность, высверливала в мозгу кровоточащие дырки, напоминала о себе угрожающим хрустом лопнувшей под тяжестью снега ветки, черным силуэтом дерева, перечеркнувшего тусклое небо.
Все эти неосязаемые приметы мало беспокоили Васина — он искал действительные причины беспокойства. И они существовали!
Против обыкновения, он здорово «наследил». Началось это с таежного охотника, ускользнувшего от боевиков. Именно тот мужик навел ментов на древний скит, в котором, по слухам, сыскари отыскали маленькую, но колючую, зацепку.
Вторая причина — Стелла. Сказка об «экологе» недолго осталась сказкой, признание Пудуля — невероятная глупость. Либо ментовка побежит с повинной, либо сыскари, покопавшись в происшедших событиях, постараются выйти на след её любавника.
Дядя Семен и его поселковые родичи вполне могут оказаться следующей скрипучей ступенькой ментовского расследования. В тайге далеко слышно, брякнет какой-нибудь малец либо старец о «гостях» навещающих дядю Семена — обязательно долетит эта весть до настороженных ушей лягавых.
В Москве тоже не все гладко. Если верить Сидорчуку, скурвился верный Штырь, менты закручивают хитрые ходы вокруг Ковригиной и Коврова…
Не наступила ли пора расчиститься, обрубить хвосты? И сделать это немедленно, не откладывая. Только после «расчистки» можно вместе с генералом перебираться в Подмосковье. И — не раньше.