– Думаешь, леди Хелит похитили, Навв? – спросил Мэй у рыскавшего по берегу молодого следопыта.
– Не знаю, что и думать, милорд. Странная картина вырисовывается.
– Странная?
– Вот глядите сами, – следопыт поманил Мэя за собой и показал на примятый песок. – Тут она упала. Скорее всего, кровь ее. Во всяком случае, она принадлежит женщине. Потом с нее сняли платье и сапоги. Видите?
Тот лишь кивнул в ответ. У юного Наввано складно получалось читать невидимые знаки недавних событий. Пожалуй, даже его старший брат не сделал бы это лучше.
– Я не понимаю, почему она не сопротивлялась, и еще более странно, что ее не забрали с собой. Приняли за мертвую?
– Вряд ли нэсс не отличили бы живую женщину от мертвой, – справедливо усомнился Рыжий.
– Тем более! Тут дальше я вижу ее следы. Вот рвота… А потом она побежала в лес, куда-то вниз по течению.
Мэй озадаченно потер шею, разгоняя застоявшуюся кровь.
– Действительно, странно…
– Прикажите пустить по следу собак, мой лорд?
После некоторого раздумья князь согласился.
– Пускайте, только смотрите в оба и не переусердствуйте – предупредил он на всякий случай.
Запах свежей крови растревожил звериный инстинкт собак. Гончие подвывали и рвались с поводков. Если бы не безвестность судьбы леди Хелит, то они бы уже бежали по следу убийц. И, скорее всего, след привел бы в ближайший пограничный городишко, населенный нэсс, а из-за его стен разбойников даже Верховный король не сможет выкурить. Дайнар тысячу раз прав, когда повторяет, что, сколько ни делай людям добра, кроме ножа в спину, от них ничего не дождешься. Уже успели забыть, как униэн спасли их от нашествия дэй’ном, и снова принялись за старое: нападать из-за угла, грабить, убивать и насиловать.
И вот трупы слуг семьи Гвварин грузят на телеги. А если еще и Хелит погибла, значит, больше никто и никогда не поднимет знамя со священным серебряным пятилистником Кер. Славное было семейство. Род, из века в век даривший народу униэн великих воинов и мудрецов, прервется.
– Не горюйте, милорд. Сделанного не воротишь, – попытался утешить Мэя следопыт.
– Знаю. Ничего не воротишь. Вообще.
Тихим свистом он подозвал Сванни – свою вороную кобылу, забрался в седло и поспешил следом за гончими, пока они не слишком далеко убежали.
Беглянку разбудил злобный собачий лай. Вернее сказать, не разбудил, а вырвал из кошмарного сна. Снились блестящие голубые стены, какие-то люди в одинаковых одеждах. За ночь тело затекло до полного онемения. Руки-ноги не гнулись, шею свело, и зуб на зуб не попадал. Она хотела затаиться в своем укрытии, но вовремя догадалась, что против собак ее маскировка бессмысленна. Надо бежать.