— Останови-ка машину, — велел я Петьке. Он вывел «уазик» на пологий «коровий пляж», дернул ручник и вопросительно посмотрел на меня.
— Выкладывай, Гришаня, что тут нечисто?
— Да пока непонятно, — завилял он.
— Говори все начистоту, тебя для этого сюда и взяли. А то поздно будет.
— Ну... Что-то есть. Что-то довольно сильное, и это близко.
— На что похоже? Раньше такое бывало?
— Раньше... Нет вроде.
— Гришаня, перестань юлить! Скажи хотя бы, опасность есть?
— А я почем знаю? И вообще, надо на месте разбираться. Сейчас не о чем и говорить.
За рекой раскинулось широкое кукурузное поле. Дорога проходила между огромных — по два-три метра — стеблей. За машиной клубилась густая пыль, и вся кукуруза была грязная, серая, совсем не такая, как ее рисуют на коробках с хлопьями.
— Поглядите, — пробормотал Петька, прищурив глаза, — вроде кто-то на дороге...
Гришаня первым догадался вытащить из контейнера нивелир, входящий в комплект геодезического инструмента.
— Девочка маленькая, — сообщил он, приложив глаз к окуляру. — Сидит, лепит что-то из земли.
Девочка нас тоже заметила и отошла к обочине, терпеливо ожидая, когда мы проедем. Она была такая загорелая, словно провела всю свою небольшую жизнь на этом прокаленном солнцем поле. Петька остановил машину, пижонски скрипнув тормозами.
— До Ершова по этой дороге доедем? — спросил он у юной аборигенки.
Девочка посмотрела на дорогу, потом на колеса нашей машины.
— Нет, — ответила она с неестественным равнодушием.
— Как?! — ухмыльнулся Петя. — А где ж Ершово?
— Там, — девочка указала на дорогу.
— Так мы туда и едем!
Девочка пожала плечами и слегка улыбнулась. Мне даже показалась, что усмехнулась. И потом снова перевела глаза с наших колес на дорогу. Я проследил за ее взглядом. Метрах в пяти от бампера машины путь пересекала цепочка одинаковых земляных пирамидок. Они были слеплены с помощью синенькой пластмассовой формочки, которую наша собеседница держала в своей испачканной землей ладошке.
— Не хочет, чтоб мы ломали ее творения, — понимающе шепнул Петька.
Увы, сломать их нам пришлось бы в любом случае. Кукуруза по краям дороги была такая крепкая и густо растущая, что не дала бы нам объехать игрушечный барьерчик. При всем нашем уважении к детскому труду пирамидки обречены были погибнуть под колесами.
— Поехали, — тихо сказал я Петьке. Он с сожалением улыбнулся девочке и включил передачу.
Машина не тронулась с места. Сначала я думал, что Петр просто пробует двигатель на холостых оборотах, но время шло, а мы так и оставались на месте— Петькина нога словно прилипла к педали сцепления.