Баретт был абсолютно спокоен.
– Он нас убьет! – крикнул Гранье по-французски.
Эмма и Баретт, не обратив внимание на его возглас, продолжили беседовать.
– Закроешь их в музыкальном павильоне?
– Заморожу их, я же сказал.
Эмма поняла подтекст и попыталась неуверенно возразить.
– В этом есть необходимость?
– Мне очень жаль, но у меня нет выбора, – спокойно ответил Баретт. – Между нами, ты сама виновата, что так получилось. Мы же часто говорили с тобой: некоторые ставки выше чувств и эмоций. Нас ждет великая судьба.
Они прошли по коридору, и Пьер уже не слышал, о чем они говорят.
«Мы с тобой», «нас». Баретт включал Эмму в свои дальнейшие планы. Он закроет его, Гранье и Ребекку в туннеле и пощадит Эмму. Что с ними будет дальше? Баретт просто оставит их умирать в подземелье? Но, господи боже, почему Эмма не защищает дочь? И почему Баретт считает поддержку Эммы чем-то само собой разумеющимся?
Пьер подумал, что все происходящее – кошмарный сон. Сейчас он проснется. Баретт мертв. Баретт, который стоял недавно перед ним, – лишь страшная галлюцинация.
Спустя десять минут Эмма и Баретт вернулись в гостиную.
– Мама!
От крика Ребекки Пьер вздрогнул. Баретт подошел к ним, чтобы отвязать жесткую проволоку от дивана.
– Теперь все на улицу!
Баретт сделал им знак идти к веранде. Со связанными ногами идти было почти невозможно. Ребекка передвигалась маленькими шажками, на ногах была видна кровь.
– Мама! – прошептала Ребекка, пройдя несколько метров.
Баретт сделал Эмме знак, что она может помочь дочери. Эмма подошла к Ребекке, и, когда она проходила мимо Пьера, он увидел, что ее глаза переполнены слезами.
Тем не менее она продолжала выполнять приказы Баретта. Сжав губы, она держала дочь за талию, помогая ей идти.
Когда они вышли в сад, прожекторы автоматически зажглись вдоль аллеи, по которой они двигались. Один из фонарей осветил Кагэбэ, ходившую по кругу в конце аллеи. Дэн показал на нее стволом своего револьвера.
– Это хорошая собака…
Луна, круглая и отчетливая, сияла на небе. «Безумцы выходят в полнолуние», – подумал Пьер. Эту фразу часто повторяла Клара.
Баретт сошел с ума.
Гранье попытался привлечь к себе внимание.
– Дэн, я не понимаю! – прокричал он, задыхаясь. – Так вы благодарите меня за то, что я помог вам найти план?
– Вы не помогли мне, Гранье. Из-за вас я только потерял время.
Процессии потребовалось несколько минут, чтобы пройти расстояние, отделявшее веранду от собачьего кладбища. Маленькие квадратные памятники, стоявшие в одну линию, были освещены двумя прожекторами, закрепленными на низких ветках дерева гингко билоба. У основания столика кованого железа, привязанный и с кляпом во рту, сидел Терри.