– Да, конечно, – с облегчением промолвил Бэйли. – Узнайте у них, кто они такие и что тут делают.
– Идемте, госпожа маркиза, – сказал Оливье. – Вам надо будет где-то устроиться, пока мы не вошли в город.
Тереза вышла в сопровождении Армана и Оливье, но даже в дверях то и дело с ненавистью оборачивалась на Равенеля. Он же словно вовсе не замечал ее.
– Каков мерзавец! – в сердцах проговорила она, когда они вышли наружу. – Этот ваш Бэйли… не знаю, с чего он вообразил себе, что я шпионю для синих! А ведь если бы я не сказала ему о Равенеле, наверняка он бы его упустил!
В домике охотника Робер де Ларсак принялся допрашивать задержанных крестьян, в то время как в другом углу комнаты Бэйли пытался вызнать у Равенеля, для чего он пытался пробраться в Дюнкерк. Однако беседовать с депутатом было нелегко: он притворялся, что не понимает французского своего собеседника, и между делом говорил умопомрачительные дерзости, которые выводили из себя английского аристократа и придавали его лицу вовсе не аристократический клюквенный оттенок.
Что же до Ларсака, то он не сомневался, что ему выпала легкая миссия. Олухи-часовые в последнее время хватали всех подряд, и одного взгляда на лица крестьян было достаточно, чтобы понять, что те никогда не были шпионами. Для начала Ларсак взялся за старуху. Он не предложил ей сесть, а оставил стоять и забрал у нее корзинку. Старуха протестующе замычала.
– Э, да ты немая, – сказал Ларсак с брезгливым сожалением. В корзинке обнаружился гусь, которому недавно свернули шею. Судя по всему, старуха несла его продавать.
– Это Магда, ваша милость, – вмешался крестьянин. – Она у нас немножко не в себе, но женщина хорошая. Она в Зюйдкоте живет, я ее знаю. Вы уж не сердитесь на нее. – Он облизнул губы и заискивающе улыбнулся.
– А ты кто? – сурово спросил Ларсак.
– Я, ваша милость? – заторопился крестьянин. – Я Корнелиус ван Райк, тоже из Зюйдкота. У меня там ферма.
– По-моему, – задумчиво проговорил Ларсак, – ты республиканец.
– Я? – ужаснулся крестьянин.
– Конечно, – ухмыльнулся Ларсак, – вон у тебя рожа трехцветная. Нос красный от пьянства, под глазами синяки, а кожа белая. А?
И он захохотал, довольный своей шуткой. Крестьянин в остолбенении уставился на него.
– Куда ты шел и зачем? – внезапно прекратив смеяться, проговорил Ларсак. – Признавайся быстро!
– Да что ж… помилуйте… – пролепетал крестьянин. – У меня в городе кум, он мне денег должен… а что, если его убьют? Кто мне долг вернет? Вот я и хотел в Дюнкерк пройти, долг с него стребовать… а не то убьют? Мне деньги нужны, у меня семья большая…