На самом деле он не слышал ее пения, когда подъезжал к замку, и отчего-то это вселило в него беспокойство.
– Да, она здесь, – ответил маркиз.
Когда Арман вошел в гостиную, Амелия и Тереза сидели на диване по бокам от Анриетты и о чем-то шушукались. Тетушка Клементина смотрела на них из угла с умилением.
– Но голова кружится ужасно, – донеслись до Армана слова Анриетты.
– Ну, это лучше, чем тошнота каждый день, – легкомысленно заметила Тереза.
– Головокружение – это хорошо, – с видом знатока объявила тетушка Клементина. – Тошнота – это к девочке, головокружение – к мальчику. А Себастьен так хочет сына!
– Все эти приметы – глупости, – возразила Амелия. – Я знаю, у моей матери кружилась голова, когда она меня ждала.
Она подняла голову, поймала взгляд Армана – и покраснела.
– Ну, вас трудно спутать с мальчиком! – сказал он, подходя к дамам, но сразу понял, что шутка вышла неудачной: не говоря ни слова, Амелия встала и вышла за дверь.
– Арман! – укоризненно сказала тетушка Клементина. Но тут же обо всем забыла, стоило ему улыбнуться. Она обожала Армана – этот отчаянный повеса напоминал ей кавалеров времен молодости, а то, что он постоянно рисковал своей жизнью, только прибавляло ему привлекательности. Она ограничилась тем, что потрепала его по щеке, когда он подошел, чтобы поцеловать ей руку.
– Я привез вам письмо, – шепнул Арман Терезе, когда Анриетта отошла.
Она взяла конверт, узнала почерк Оливье и просияла.
– Не обращайте на нее внимания, – сказала Тереза, указывая глазами на дверь, в которую вышла Амелия. – Она просто неотесанная немецкая глупышка.
Арман был несогласен, но, зная женщин, предпочел свое мнение оставить при себе. Его мучило, что он обидел Амелию – или, во всяком случае, сказал что-то, что она сочла обидным; и он отправился искать ее, чтобы просить прощения.
Он нашел ее в гостиной, где находился стол с шахматами и на стене висел женский портрет.
– Если я чем-то задел вас, сударыня, – неловко начал Арман, – я искренне молю вас о прощении.
Он натолкнулся на ее безразличный взгляд, как на стену, и остановился.
– Наверное, я должна поблагодарить вас за прекрасные письма, – сказала Амелия.
– Я не писал вам писем, сударыня, – поспешно проговорил он.
– Я видела у маркиза письма от виконта и от вас. Те, которые получала я, написаны вашим почерком. – Она распрямилась и посмотрела Арману прямо в глаза. – Наверное, с моей стороны было опрометчиво приезжать сюда без предупреждения. Передайте вашему другу Оливье, что я не считаю ни себя, ни его связанными каким-либо словом или обязательствами.