Я смотрела на Александра, только сейчас начиная понимать, как страшно за него испугалась. У меня словно все заледенело внутри. И сейчас… сейчас я почувствовала, как слезы набегают мне на глаза.
– Боже мой, Боже мой, Александр! Мне кажется, я могла бы умереть, если бы вы исчезли!
– Ну что вы, моя дорогая. Я вовсе не хочу покидать вас.
Он обнял меня, прижал к себе. Я всхлипнула, уткнувшись ему в плечо. Потом взглянула на фиалки.
– Какая прелесть! – произнесла я с усилием, уже улыбаясь.
– Прелесть – это вы. Запомните это. Вы самая прелестная и самая сладкая женщина в мире.
– Вот как, вы пробуете меня на вкус?
– Сегодня ночью. И сегодня днем. И всю оставшуюся жизнь я буду так поступать.
Он обнимал меня, и мы поцеловались прямо на лестнице, словно находились у себя дома. Я успокоилась. Он рассказал мне, что прокурор был насторожен его именем, но не имел никаких причин для того, чтобы нас задержать.
– Мне удалось уверить его, что я всего лишь счастливый муж и ни в чем антиреспубликанском не замешан.
Я слушала Александра, обхватив его за шею руками.
– А сейчас? Что мы будем делать сейчас, господин герцог?
– Сейчас, госпожа герцогиня, я заказал для нас завтрак, после которого мы отправимся на прогулку. Вы готовы, правда?
Я кивнула.