Человек повернулся ко мне в профиль, а уж профиль-то мне был знаком – гордый, красивый, с орлиным носом, свойственным всем Бурбонам…
Я пошла по ковру, такому мягкому, что в нем тонули ноги, потом остановилась и произнесла только несколько слов:
– Это я, здравствуйте, Шарль.
Этого было достаточно.
Он вскочил, как тигр, приготовившийся к прыжку. Я стояла не шевелясь, пораженно читая на его лице мгновенно вспыхнувшую страсть и, как и раньше, понимая, что не могу ему сопротивляться. Когда я была юна – он имел надо мною власть. Но вот прошли годы – и почти ничего не изменилось… С чего я взяла, что разлука уничтожила наши чувства?
Принц подошел, его руки скользнули вокруг моей талии, прижали к себе очень близко. Он молча снял с меня шляпу, стянул перчатки, и все так же ни на дюйм не отпуская от себя, провел рукой по моим золотистым волосам. Я часто дышала, полуоткрыв рот. Тогда он наклонился, быстро, жадно поцеловал меня. Поцелуй был короток, я не ответила на него. Принц наклонился снова, припал к моим губам неистово, алчно, под напором его губ сначала моя голова, а потом и вся я в изнеможении подалась назад. Одной рукой я оперлась на что-то, другой сжимала его плечо. Его губы проникали в меня неудержимо, почти жестоко, я задыхалась от его страсти и желания, в то же время чувствуя, как бьются наши сердца, – удар в удар… С этим человеком мы совпадали, как руки в пожатии. Его поцелуй был яростный и жадный, будто он ждал его Бог знает сколько времени, и в тот час, когда мы целовались со все возрастающей страстью, его рука почти на ощупь нашла застежку платья, скользнула под грудь, осыпая ее бешеными торопливыми ласками. Другая рука нежно и твердо коснулась моего бедра, привлекла его к себе еще ближе и теснее, так что самым сокровенным краешком своего тела я ощутила прикосновение его мужской плоти, напрягшейся сильно и уверенно. С ног до головы меня потрясла сладкая дрожь. Я почувствовала, каким влажным и горячим становится лоно, как я умираю и рождаюсь заново – женщиной, и тогда, не выдержав жара, мгновенно охватившего все тело и самые глубокие уголки души, я застонала.
Мы разомкнули объятия, уже понимая, как неосторожен был этот порыв. Дыша взволнованно и быстро, я опиралась на руку графа, склонила голову ему на плечо. «Как могла Изабелла де Шатенуа сравнивать его со своим Александром? – пронеслась у меня мысль. – Этот мужчина необыкновенен, ему нет равных!»
– Как я хочу тебя! – прошептал он мне в волосы жарко и гневно. – Я бы все отдал за это!
Я закрыла глаза. Мне и самой хотелось того же, но голова моя уже начинала трезветь, и я сама себе поражалась. Так забываться почти на глазах у сына!