Разобравшись с этой криминальной историей, Юлия пошла наверх, в свою спальню. Она решила проверить все прочие комнаты. Многие из них, к счастью, были предусмотрительно закрыты на ключ, а в холлах на видном месте стояли только большие напольные вазы да висели новые дорогие шторы. Воры при всем желании не смогли бы это незаметно унести… Перед отъездом она упаковала свою коллекцию хрустальных статуэток от Сваровски, которая стояла на новой стеклянной полке в гостиной, убрала с глаз все дорогие ее сердцу мелочи — автоматически, сама не зная зачем. Может, инстинкт самосохранения сработал? Но как бы то ни было, поступила она правильно. Обезопаситься на будущее не помешает.
По дороге домой, сидя за рулем, она печально размышляла о том, что ждет ее впереди. Как же вышло, что она оказалась среди родных совершенно одиноким человеком? Все куда-то тянутся, разбегаются. Пашка — в ночной клуб, Ксюша — в шоу-бизнес, Лешка — к молодой любовнице. Даже мама погружена в свои старческие заботы и радости, нимало не интересуясь ее, Юлиной, жизнью. А Юлия так и осталась на старом месте, при своих устарелых пристрастиях — дом, дети, книги, кухня, устройство быта, семейный комфорт… Даже недавнее первое любовное приключение "на стороне" ее совсем не захватило. Вкусив запретный плод, она поняла, что все эти недозволенные радости — не для нее, они не вдохновляют ее и не трогают душу, не приносят ни восторга, о котором, захлебываясь, рассказывали иные приятельницы, ни тепла, ни счастья. Теперь она уже не обольщалась, что сможет найти выход из семейной драмы в потаенной от детей и мужа личной жизни. Но тогда значит — одиночество, вакуум, печаль… Долго ли она это выдержит?…
Картина семейного развала, с которой Юлия столкнулась в первую неделю после своего возвращения с островов, продолжала углубляться. К весне ей стало казаться, что даже дети — не говоря уж о муже, отношения с которым так и не наладились, — окончательно отбились от рук и отдаляются от нее. И если Павел хоть как-то, казалось Юлии, понимал страдания матери и не упоминал новую подружку Светлану при каждом случае, то Ксения не собиралась ни с кем считаться. Юлии уже казалось, что дочь ее просто дразнит.
С утра до вечера Юлия слышала от нее: "Светлана сказала…", "Светлана считает…", "Светлана смотрела этот фильм, и на него стоит пойти…", "Светлана была в этом клубе, и я туда пойду…", "Светлана то-то купила, и мне нужно то же и оттуда же". И это испытание казалось для Юлии куда более серьезным и мучительным, чем тривиальный адюльтер ее мужа.