Тому, что рубил швартовы, не удалось довести дела до конца. Я сбил его за борт – телом его же собрата, причем уже спустя секунду этот собрат запустил в меня ножом. Я увернулся; на меня волной навалились сразу пятеро или шестеро, и, захлебываясь боевым кличем, я успел подумать, что если отобью эту атаку – все, дело выиграно…
В основание моего клинка тяжело врезалась чужая, жаждущая крови сталь. Нападающий всего на мгновение обнажил левый бок – я достал его кинжалом. Карусель продолжала вертеться – я закрылся шпагой от трех ударов сразу и удержал, хотя в первый момент смятенное сознание завопило, что пробьют, пробьют, пробьют…
Четвертый удар шел по низу. Я поймал его на освободившийся кинжал; в размазанном движении с моего клинка слетела темная капля. А может быть, померещилось – что я мог разглядеть – в такой сутолоке, в таком темпе, в такой темноте?!
Я ушел в сторону, позволяя силе буйных соперников пролиться мимо, в борт; тот, кого я достал кинжалом, все еще оседал на палубу, предводитель с третьим стеклянным глазом не успел разинуть рта для нового рявканья, а от схватки отвалился еще один, получивший эфесом по затылку, и товарищи его, тяжело дыша, отступили, оставив меня во временном, зыбком одиночестве.
– Всех перебью, канальи! – выдохнул я, вращая глазами, многообещающе поводя окровавленной сталью. – Где девчонка, твари?!
Противников по-прежнему хватило бы на то, чтобы по меньшей мере завалить меня собственными трупами. Удушить под горой тел.
– За борт его, суки, что рты поразевали?! – заорал кто-то за сомкнутыми спинами. И выругался, поминая все на свете мерзости. Я впервые с начала схватки подумал, что страже, собственно, давно пора появиться.
Молодчики были похожи один на другого – мощные приземистые фигуры. Походка раскорякой; они двинулись, конечно же, одновременно со всех сторон, причем неторопливо, не желая попусту подставляться, но заранее предвкушая, каким образом будет умирать свалившийся с неба задира. Чистоплюй, полагающий вольных матросов скотами и холопами. Тонкая кость, голубая кровь – так славно захрустит и так резво растечется по палубе…
Я с удивлением увидел, что теперь в руках у них не только ножи. Откуда-то взялись маленькие удобные топорики, дубины, крюки, цепи…
Не стоило ждать, пока меня заключат в кольцо. Я снова завертелся – спина-то у меня оставалась незащищенной; шпага, до сих пор выручавшая меня безотказно, вдруг дернулась в сторону, вокруг клинка петлей захлестнулась цепь, у меня появился реальный шанс остаться против всей толпы с одним только кинжалом…