— Вот мы и выждали, — зло сказал Федор, — пойдем, пожелаем им спокойной ночи.
— Федор, мне кажется вам нужно понять одно. Пострелять и погибнуть проще простого.
Месть — это прежде всего выжить и отомстить. Ну хорошо, раз вы так не понимаете… Измените прерогативу. Что для тебя важнее вернуть Луизу или убить Джокера?
Федор от этих слов словно очнулся от тяжелого сна. Я подошёл и положил руку на его плечо.
— Дед верно говорит, давай по-тихому попробуем. Где он женщин держит, я знаю.
— Часовых я беру на себя. И как спуститься знаю.
— Толстый, ты никак в гарем наведывался, — усмехнулся Миша, насчет женщин тоже не ангел.
— Нет. Но мысли как это можно сделать были. Понимаешь там с соседнего здания для меня перепрыгнуть раз плюнуть. Потом кошку цепляю и вниз до нужного окошка. Думал, постучусь. Авось откроют.
— Это ж как нужно оголодать, чтоб до такого додуматься, — покачал головой Хаймович.
— А если пробиваться? — спросил Шустрый.
— Пробиваться дохлый номер, гарем в самом конце от входа здания. Через всех точно не пройдем.
— Гладко говоришь, — с сомнением сказал Федор, — А на деле? Ну, спустишься ты, ну в окно залезешь. А женщины заголосят? И хана тебе.
— А чего им голосить?
— Толстый, ты свою морду в луже видел? Про зеркало не спрашиваю, ты в него хрен заглядывал когда.
— Да уж не кривее твоей. — Оскалился я. — Хватит, не по теме базарить. В окно залезу, найду Луизу и по веревке спущу её тебе. Ты в низу в это время часовых снимешь. Идет?
— Идем, — согласился Федор. — Светает скоро.
И мы заспешили. На пороге Косой тормознул пацана:
— С дедом останешься.
— Но…
— И никаких но! Я не хочу опять вернутся в пустой дом. Отвечаешь за деда головой.
— А..
— Вот именно. Ты обещал меня больше не подводить. Или забыл?
Шустрый насупился, и вернулся в дом.
— Дай вам Бог удачи, — сказал Хаймович и перекрестил нас.
* * *
Не ходят у нас по ночам. Вдвоем и даже втроем не ходят. Даже вооруженные до зубов не ходят. Если только большой толпой. И то всегда есть шанс дойти, но кого-нибудь не досчитаться. Пропадают люди бесшумно и бесследно по дороге. Ночью выходят на охоту те твари, что днём спят. Я не раз находил по утру части растерзанных торков. А кто их так мог уделать, даже не представляю. Справится с панцирем торка, никому из известных мне не по силам. Не зря детей перед сном пугают Призраком ночи. Говорят, что он безликий и бестелесный властелин ночи, и когти его остры как лезвия, а зубы как стекло, и нет от него спасения одинокому путнику. Днём он прячется в подвалах, а ночью выходит на охоту. Мы и без этих сказок сторонились подвалов. В них и без Призрака ночи хватало всякого. А вот так, как мы идти среди ночи, размахивая факелами, всё равно, что на ужин зверей подзывать. Полное безумие! И пусть в одной руке ты держишь факел, а палец второй на курке. Из темноты всегда есть кому прыгнуть на тебя сверху или сзади. И палец бесполезно будет жать на курок. Недолго, правда.