Я усмехнулся своим мыслям. Умею взбодриться, когда нужно. Но пока Бог миловал, до Джокера уже рукой подать, а не одна сволочь не побеспокоила. Звери, они тоже чувствуют настроение. Мы шли полные решимости убивать, что творилось на душе Косого, так просто тихий ужас. Он представлял, как его брюхатую Луизу тащат грязные, лохматые уроды, как пинают в округлый живот. И руки его впивались в автомат до судороги, до полного онемения конечностей. А дальше… Мне самому стало дурно от его мыслей и захотелось рвать руками врагов, вспарывать ножом животы и вытаскивать кишки, вырывать бьющиеся сердца. Я помотал головой, отгоняя наваждение. И внезапно почуял, что рядом с нами параллельным курсом идет кто-то, прячась в тени. Пошарил в его голове. Он это видимо почувствовал и удивленно остановился. Да, для него мы были добыча. Привычная, желанная добыча. Почему он не напал? Видимо чуял наш боевой настрой. Чтобы это проверить я как бы невзначай повел стволом в его сторону, и он тут же сместился влево, уходя вглубь ночи. Вот там дружок и оставайся, не до тебя сейчас, пожелал я ему. И он послушно приотстал. Умница. Правда, маячил где-то сзади. И мне теперь помимо того, что пялится в темноту, приходилось затылком следить за его перемещениями. Вот и долгожданная высотка. С неё я и планировал спрыгнуть на Джокер-Хаус. Пришлось затушить факелы, дабы не привлекать внимание. Незнакомец резко приблизился. Летает он что ли? Ни звука. Ни скрипа камней под ногами, ни хлопанья крыльев. Я так же резко повел автоматом ему на встречу. Он явно стушевался и встал как вкопанный. Ага, будешь знать, не на того нарвался! Я друг, хоть как ты в темноте не вижу, но мне это и не обязательно. Выстрелю я, в нужном направлении.
— Что-то ты дерганый какой-то Толстый, — заметил Мишка, — Мне тоже ночью не по себе.
— Не в этом дело, — прошипел я. Надо же? Мишка подумал, что я трушу.
— Дальше куда Толстый? — спросил Федя, — Я тут не был.
— Прямо и вверх по лестнице до упора. Я последним пойду.
— Чего так?
— Хвост за нами, и давно. Чую я его. И вот ещё что… За моей спиной постарайтесь не идти и не стоять. Если он кинется, на пути, чтоб не оказались.
— Какой хвост? — опять не вник Ангел.
— Он знает, что говорит Миша. И верить ему надо в этом случае как своей матери, и слушаться так же.
— Я и не знал Косой, что Толстый тебе за маму. Думал ты у…
Миша не договорил, поскольку с ходу получил в ухо и упал.
— Жить хочешь сучёнок? — Федор сгрёб его в охапку. — Он о наших жизнях заботиться, а ты тут шутки шутишь? Жаль ты не видел, что в нашем доме теперь творится… А ты Максим стреляй сквозь этого придурка не раздумывая, если будет такая нужда.