Возникла пауза, которую нарушил посторонний голос, отчего-то показавшийся знакомым:
– Почем петушки?
Этот невинный вопрос вызвал удивительную перемену в лоточнике: он съежился и словно врос в тротуар.
Вердарский оглянулся – перед ним стоял молодец в алой рубахе и брюках, заправленных в сверкавшие черным пламенем сапоги. На черной бархатной поддевке сияли серебряные пуговки. Это был тот самый лаковый щеголь, Егорка Чимша. Вердарский знал теперь, что это никакой не агент, а – конокрад и вообще темная личность.
– Ого! – сказал он, увидав Вердарского. – Да это опять вы! Чуть свет, а уже на ногах?
– Служба.
– Понимаю, – кивнул Чимша. – Снова по той же надобности или еще что? Подмогнуть чем не надобно?
И в самом деле помог – сторговал для Вердарского китайскую игрушку.
– А не угодно ли, подвезу? – спросил он, когда Вердарский спрятал самоделку.
– У меня служба.
– Да вижу, – ухмыльнулся Чимша. И подмигнул: – Служба у вас, ваше благородие, просто на зависть. Мне бы такую. Уж я б там развернулся!
– Где? – машинально спросил Вердарский.
– Известно где – у мадам Дорис, – ответил Егор Чимша и захохотал, очень довольный произведенным эффектом.
Вердарский сперва сконфузился, а потом и задумался: как быть? С одной стороны, этот Чимша – элемент уголовный. Приятельствовать с таким субъектом для полицейского, наверно, непозволительно. (Надо бы после спросить у Грача.) А с другой – в позу становиться уж поздно. Да и, пожалуй, попросту глупо.
Чимша свистнул, из-за угла выкатился новенький экипаж, на пружинах. И через пару минут Вердарский уже катил прочь, слушая веселую болтовню Чимши.
– Стало быть, Мирон Михайлович новым порученьицем снарядил? И как оно вам? – спросил Егор.
Вердарский захлопал глазами. Что тут отвечать? Неплохо бы поставить наглеца на место, да только как это сделать, если сам вояжируешь в его экипаже?
Чимша засмеялся:
– Да нет, это я так, разговору ради. Понимаю – секрет. Егор Чимша в чужие дела не лезет. Если помочь – пожалуйста. А так – ни-ни, упаси Бог!
Вердарский глянул на него и подумал – а вдруг этот щеголеватый конокрад и есть тот самый счастливый случай, что в сыщицком деле главнее всего? Тогда не грех и воспользоваться предложенной помощью.
Чимша, словно уловив ход мыслей помощника надзирателя, сказал:
– Вы небось обо мне прежде справлялись. Так что теперь имеете представление, что я за птица. Это правильно. Только не думайте, что если вы в сыскной, а я с фартовыми дела делаю, так мы друг на друга должны волками глядеть. Нет, сударь, нам надобно ладить между собой. Это куда как полезней.