– Я без вас не справлюсь, Владимир Николаевич.
– Чем же я тебе помогу, сынок? – усмехнулся Бурлак. – Я старый, если кому руки-ноги отрывать или там отстреливаться – мне и здоровья-то никакого не хватит.
– Разве же у настоящего разведчика есть какое другое оружие кроме головы? – спросил Иван.
– Хм, – сказал Бурлак.
– Вот мне ваша голова и нужна в качестве оружия. Кабы моя голова работала как ваша, я бы давно поехал в Маньяну и всё бы там сам сделал…
Бурлак отпил из бокала пива и прищурился на закат.
– Слушай, сынок, – сказал он Ивану. – Объясни мне, старому и тупому, совершенно непонятную вещь. За каким хером мне лезть в эту жопу, из которой я только что благополучно выбрался, сижу себе, свободный человек в свободной стране, тихо-мирно попиваю пиво и собираюсь забыть и тебя, и твою снайпершу как страшный сон всей моей жизни?..
– Свободная страна отличается от несвободной тем, что в ней пива бесплатного не бывает… – сказал Иван, глядя куда-то в сторону.
– Что ты сказал?..
– Сказал, что на пиво деньги нужно иметь… – повторил Иван.
– Пиво здесь классное, землячки! – сказали им по-русски из-за соседнего столика. – Главное, холодное всё время, ебёнать!.. Как оне, блин, только умудряются его таким держать на жаре-то?.. И вообще – море тёплое, публика щедрая, бабы дают бесплатно – лафа, а не жизнь!.. Вы здесь надолго, землячки?
Бурлак с омерзением узнал в сидящем по соседству того самого бородатого пузана, что пел давеча на углу под гитару. Певец держал в воздухе большую кружку с пивом и смотрел на Бурлака наглыми свинячьими глазками. Гитара в чехле была прислонена к столу.
Бурлак тоже поднял свою кружку и сказал:
– No le entiendo, amigo! No hablo aleman.[8]
Глазки бородатого сузились.
– Ты чё, брателло, гонишь?
– Hola! – сказал Бурлак и допил пиво. – Vamos, hijito![9]
Они с Иваном сошли с террасы и не слушали, как певун бормочет им вслед нечто матерное, родное.
– Так что ты сказал про пиво и деньги? – спросил Бурлак, когда они отошли от кафе на безопасное расстояние.
– То, что я вам денег заплачу, если вы со мной в этом деле поучаствуете.
– Денег? – переспросил Бурлак. – Откуда у тебя деньги? Такси продашь?..
– У меня есть деньги, – угрюмо сказал Иван.
– Ореза оставил? – догадался Бурлак.
– Да. Лежат здесь, в Сан-Хосе, в банке на депозите. В сентябре можно будет снять. Половина будет ваша.
И тут Бурлак надолго замолчал. Они дошли до Ивановой развалюхи, и только тогда он раскрыл рот:
– Ладно, подумаю. Посчитаю шансы. Если будет восемьдесят на двадцать – можно попробовать. В конце концов, почему бы и не провернуть напоследок что-нибудь безумно наглое и дерзкое? Денег-то много?