‑ Вот что я вам привёз, дон Фелипе, ‑ сказал он скорбным голосом.
Ольварра долго смотрел в мёртвые лица Хулио и Мануэло, потом велел закрыть дверцы и кивком пригласил комиссара в дом. В кабинете дон Фелипе указал Посседе на кресло напротив себя и достал с полки пузатую бутыль с писко.
‑ Выпьете? – спросил он.
‑ С вашего позволения, чего-нибудь прохладительного запить таблетку, ‑ ответил комиссар.
Ольварра позвонил в колокольчик.
‑ Чего-нибудь прохладительного гостю, ‑ приказал он появившемуся на пороге слуге.
Прохладительное в запотевшем стакане появилось перед комиссаром со скоростью звука. Ольварра тем временем налил себе полстакана виноградной водки и выпил налитое одним глотком.
‑ Кто это сделал? ‑ спросил он.
‑ Их нашли на обочине дороги под Лагос де Морено вчера вечером.
‑ Немного не довезли, ‑ загадочно сказал Ольварра.
‑ Их пытали перед смертью. Ни денег, ни документов не взяли. Значит, это не ограбление.
– Помолчим, ‑ сказал Ольварра.
Хулио, Хулио. Мать твою, кто же тебя так? И что вообще происходит? Война? Но с кем? Неужели это урод Бермудес поднял руку на моих людей? Что он о себе возомнил, подонок?
– Я хотел бы задать вам вопрос, дон Фелипе, – прервал молчание комиссар Посседа.
Ольварра удивленно поднял седые брови. Не успел он осознать потерю, а его уже – гляди-ка! – допрашивают. В собственном, заметим, доме. Ты, комиссар, конечно, сделал хорошее дело, что привёз мне тела ребят, но это не даёт тебе права съезжать с катушек. Где многосложное и витиеватое выражение соболезнований по поводу смерти близкого сотрудника, родственника, между прочим? Где осторожное выяснение состояния здоровья самого Дона? Где? Это что, нынче так стало принято начинать беседу с уважаемыми людьми в стране Маньяне? Если так дальше пойдёт, меня скоро по плечу начнут хлопать, подумал дон Фелипе. Привет, дескать, старый пень, что новенького? Все о'кей?
Святая Мария! Матерь Божья!
Куда катится мир?!.
Куда бы не катился, а легавый есть легавый. Нужно будет снизить бакшиш этому комиссаришке.
Тот, сочтя движение бровей дона Фелипе за позволение начать беседу, принялся чинить допрос:
– Дон Фелипе, зачем вам понадобились эти террористы?..
– Мне?.. – произнёс Дон с крайним неудовольствием. – Террористы?..
Повисла неприятная пауза. Комиссар отхлебнул лимонаду и произнес:
– Дон Фелипе, вы знаете, сколь велико мое уважение к вам…
Наконец-то, чуть было не сказал вслух сеньор Ольварра.
– Ничто не может поколебать и так далее, сами знаете что…
А это уже наглость, подумал дон Фелипе.
– Тем более непонятно, что может связывать одного из самых уважаемых людей в стране Маньяне с какими-то голодранцами, с позволения сказать, революционерами…