— Удачи тебе, — сухо сказала она на прощание.
Она была права, подобную вещь он мог бы сказать и при личной встрече. Но при одной мысли, что эта встреча будет под контролем наблюдателей, его передергивало. Они запишут все — каждый их вздох, каждый поцелуй, каждую фразу. Наверняка установят микрофоны даже под кроватью, или, еще хуже, поставят скрытые камеры и запишут всю встречу на пленку, чтобы потом обсуждать, смакуя подробности. Он не хотел и не мог этого допустить.
— До свидания, — сказал он и заставил себя положить трубку.
Трижды в этот день он направлялся к телефону, чтобы позвонить ей и трижды заставлял не делать этого. А она, обиженная и оскорбленная его поведением, уехала в этот день с работы раньше обычного и весь вечер просидела одна. Нет, она не плакала. Просто сидела и смотрела телевизор. И, кажется, ощутимо старела, просто стремительно старела, как стареют одинокие брошенные женщины.
У разведчиков не должно быть непродуманных решений. Они, как высококлассные шахматисты, должны видеть не на один ход вперед, а по крайней мере, на десять, предугадывая при этом реакцию и противной стороны. И видеть развитие всей партии, зависящее порой от самой ничтожной фигуры, какой может быть пешка.
Принятое Кемалем решение было не только невероятно дерзким и опасным, но и настоящим вызовом американским спецслужбам. Это была дуэль, в которой он получил право выбора оружия, но первый выстрел при этом оставался за другой стороной. И, понимая, что обратного пути уже не будет, он постарался завершить основную часть своих дел за неделю. Затем объявил опешившим сотрудникам, что уходит в отпуск, оставляя вместо себя Тадао Имацу, в компетентности и здравомыслии которого он был уверен. Понимая, что в случае его ареста акции компании неизбежно пойдут вниз, Кемаль постарался сделать все, чтобы смягчить столь жесткий удар по предприятиям. Имацу получил все полномочия для почти диктаторских действий. Только убедившись, что его компания будет находиться в надежных руках, Кемаль наконец, заказал билет на авиалайнер в Хьюстон.
Он даже не подозревал, что его «вели» одновременно сотрудники сразу обоих ведомств ФБР и ЦРУ. И Томас Кэвеноу, и Александр Эшби получали ежедневный доклад о каждом его продвижении, о маршрутах его поездок, обо всех его встречах и знакомствах. Уже сознавая, что за ним следят, он испытывал почти садистское удовольствие, встречаясь ежедневно с массой людей и понимая, какие колоссальные средства и силы тратят спецслужбы на проверку личности каждого общающегося с ним человека.