Сумрак вообще отказался ехать к Сергею домой.
– Ну и где тебя высадить?
– Ты про такого Шуру Цветкова слышал? За Тихомирском присматривает. Блатной.
– Слышал, – усмехнулся спецназовец, – в адресной программе он забит.
– Какой еще программе?
– По вашей поимке. Засада возле его хаты и телефон наверняка на прослушке. Так что не советую…
– А награду за нашу поимку еще не назначили? – уточнил Кольцов.
– Пока нет, но премию точно выпишут.
В итоге положенцу пришлось согласиться еще на один позорный косяк – ныкаться в ментовской хате. Да чего уж теперь: коготок увяз – всей птичке пропасть. Косяком больше, косяком меньше…
Через сорок минут проскочили пост при въезде в Тихомирск. Чуть не случилось непоправимое. Один из гаишников попросил подкинуть его до центральной площади. Отказать Сергей не мог, это вызвало бы подозрения. Кивнул на переднее сиденье. Беженцы на полу затаили дыхание и забились под сиденье. Слава Богу, пассажир был хоть и при исполнении, но крепко захмелевшим, и его совершенно не интересовало, что творится сзади, да еще на полу.
Высадив его на площади, Сергей облегченно вздохнул и свернул на темную улицу. Никаких хвостов он не заметил, но не исключено, что возле дома их тоже поджидала засада. Шансы, что наружка спит или развлекается с женщинами, конечно, есть, но лучше подстраховаться. Поэтому он высадил компаньонов за два квартала, указал на свой дом и дал наставления:
– Зайдете в первый подъезд, нырнете в подвал. Он сквозной. Дверь открыта, замков нет. Пройдите в конец дома и по одному поднимайтесь на второй этаж. Квартира шесть. Если все спокойно, на коврике будет спичка. Звонить не надо.
«Опять „шесть“, – вновь вздохнул про себя положенец, услышав непопулярную в блатных кругах цифру, – все „тритатульки“ попутал. Так и совсем скурвиться можно».
Дорога до дома обошлась без подвигов и приключений. Хотя, как известно, жизнь скучна без подвигов и приключений. Дохромали быстро. Уличное освещение – непозволительная роскошь для этих мест. Зато затопленные вонючей водой подвалы и крысы – суровая реальность. Берцы испытание выдержали, кеды – нет.
Спичка лежала на коврике. Кольцов осторожно толкнул дверь, темная узкая прихожая не таила видимой угрозы. Ни ствола в лицо, ни оскаленной собачьей морды, ни зомби с тянущимися к горлу руками.
– Свет не зажигайте, – послышался шепот однополчанина, – первая дверь налево.
В комнате горел ночник, шторы были плотно занавешены. Из мебели – книжный шкаф, шифоньер, небольшой диван и письменный столик со стопкой учебников. На стенке – репродукция шишкинских «Медведей». Между диваном и шифоньером Сергей втиснул раскладушку.