– А как называется это издание? Ну то, которое купило у вас кассету?
Виктор снова почесал затылок и сосредоточенно сморщил лоб.
– Вот незадача, а название-то я и забыл… – виновато заявил он. – Мне ведь от них больше ничего не было нужно – как говорится, полный расчет. Хотя странно, что я не могу вспомнить, вообще-то у меня память хорошая.
– Вы уверены, что вам сообщили это название? – спросила Анна, начиная кое о чем догадываться.
– Кто его знает, – пожал плечами Виктор. – Может, и в самом деле не говорили?
– Но хотя бы человека, с которым вы вели переговоры, вы запомнили?
– А чего там запоминать – обычный мальчишка лет семнадцати, ничего особенного… Вы что, собираетесь их разыскивать? – забеспокоился Виктор, справедливо полагая, что если Анна запретит печатать статью, то гонорар ему придется возвращать.
– Нет, – успокоила его девушка, – скорее всего я подожду, пока они сами со мной свяжутся.
Виктор вздохнул с облегчением. Вспомнив о чем-то, он ухмыльнулся и сообщил:
– А знаете, ведь этот курьер меня наколол.
– Как это? – встрепенулась Анна.
– Ничего особенного, конечно: подсунул мне вместо новой кассеты наполовину использованную. Музыка какая-то записана.
– Вы ее не стерли? – с робкой надеждой спросила Анна.
– Да нет, руки пока не дошли.
– Можно ее послушать?
– Запросто. Проходите в комнату, сейчас поставлю.
Аня и Олег воспользовались приглашением. Виктор, покопавшись в картонной коробке, достал нужную кассету, вставил ее в магнитофон и отмотал на начало.
Анна, не шевелясь, внимательно прослушала коротенький музыкальный отрывок. При этом от Олега не укрылось, что она заметно побледнела и стиснула руки, лежащие на коленях. Не решаясь при постороннем спрашивать ее о причине беспокойства, Олег догадался, что она чем-то встревожена. К стыду своему, он вынужден был признать, что мрачноватая мелодия хотя и кажется знакомой, не вызывает у него никаких ассоциаций.
Едва выйдя из подъезда, Аня плюхнулась на покосившуюся деревянную скамейку и громко расхохоталась.
– У тебя что, истерика? – поинтересовался Олег, не сомневаясь, что неуместный смех – не более чем следствие сильного нервного перенапряжения.
Девушка прекратила смеяться так же неожиданно, как и начала.
– Ты любишь играть в кошки-мышки? – спросила она с интересом.
– Не очень, – честно признался Олег. – Разве что мне предложат роль кошки…
– И не мечтай, – уверенно заявила Анна. – Эта роль с некоторых пор принадлежит другому. Должна признать – проводит он ее с блеском!
– Что еще случилось?
– Неужели ты так ничего и не понял? Он играет с нами не просто как кот с мышью. Мы для него слепые мышата. Все наши ходы просчитаны им заранее! Прекрасно зная, что мы легко разгадаем его фокус с автоответчиком, он не только не отказался от своей затеи, но и оставил для меня послание!