— Друг, нет ли свежей газеты, — нарушает молчание Яша, обращаясь к подошедшему технику, рослому, вихрастому парню.
— Держи!
Читаем: «Только за последние 25 дней боев гитлеровцы потеряли на подступах к Севастополю до 150 тысяч солдат и офицеров, 250 танков, 250 орудий. 300 самолетов…».
Самолеты — это по нашей части.
«Правда». Последние дни мы не видели ее.
Бегут перед глазами строчки: «Подвиги севастопольцев, их беззаветное мужество, самоотверженность, ярость в борьбе с врагом будут жить в веках. Их увенчает бессмертная слава…»
Наверное, думаю я, все это так. Но о Севастополе уже говорится в прошедшем времени…
Глаза ищут сводку Совинформбюро.
«На Севастопольском участке фронта наши войска вели ожесточенные рукопашные бои с противником на окраине города…»
Вели… Сейчас, наверное, боев уже нет. Разве что разрозненные группы пытаются пробиться к партизанам.
Так военная судьба забросила нас на Кавказ.
Шло 5 июля 1942 года.
На стене разрушенного фугаской дома — кричащие буквы плаката:
«Враг рвется к Грозному и Баку.
Над Кавказом нависла смертельная опасность.
Нефть — это кровь войны.
Боец! Краснофлотец! Ни шагу назад!
Стоять насмерть! — таков приказ Родины…»
И люди стояли насмерть. Не минуту, не две, не день… Одна Малая земля под Новороссийском держалась около года…
Солдаты сражались. А мы, летчики?..
Нам, как выразился тогда командир полка, нужно было хоть немного залатать раны. А по существу, заново сформировать полк. Сформировать, принимая и отражая удары наседавшего врага.
Полк разместился в небольшом приморском городке. Здесь было много частей, ожидавших получения самолетов. В очереди мы оказались далеко не первыми.
Летчики и техники, привыкшие к напряженной фронтовой жизни, скучали, переживали вынужденное бездействие.
Правда, мы много занимались, особенно с молодым пополнением, но люди не могли не вспоминать пережитое, не думать о настоящем. А настоящее складывалось явно не в нашу пользу.
Еще 1 июня 1942 года на совещании в штабе группы армий «Юг» Гитлер заявил: «Моя основная мысль — занять область Кавказа, возможно основательнее разбив русские силы… Если я не получу нефть Майкопа и Грозного, я должен ликвидировать войну…»
Ему вторил Геббельс: «Мы заняли страну на востоке не только для того, чтобы ею обладать, но и для того, чтобы организовать ее прежде всего для себя. Мы ведем войну за уголь, железо, нефть. Если к назначенному нашим командованием времени закончатся бои на Кавказе, мы будем иметь в своих руках богатейшие нефтяные области Европы. А кто обладает пшеницей, нефтью, железом и углем — тот выиграет войну».