– Нигель, дорогой, какой ужас! Прости меня!
– Ладно. Не будем об этом. Лучше поговорим о соде, черт бы ее побрал! Давай подумай, куда ты могла деть пузырек. Сядь, соберись с мыслями и постарайся вспомнить, Пат!
Женевьев вошла в гостиную в крайнем возбуждении. Вошла и дрожащим шепотом заявила, глядя на сидящих в комнате:
– Ну, теперь-то я знаю, знаю наверняка, кто убил малышку Селию!
– Кто? Говори, не тяни! – потребовал Рене. – Что ты такого узнала?
Женевьев осторожно оглянулась, желая удостовериться, что дверь в гостиную закрыта. Потом сказала, понизив голос:
– Ее убил Нигель Чэпмен.
– Нигель? Но почему?
– А вот почему. Я сейчас шла по коридору и вдруг услышала голоса в комнате Патрисии. Там был Нигель.
– Нигель? В комнате Патрисии? – осуждающим тоном переспросила Джин.
Но Женевьев торопливо продолжала:
– И он говорил, что его отец убил его мать и поэтому он изменил фамилию. По-моему, все ясно. Отец его – закоренелый преступник, и, значит, на Нигеле от рождения лежит каинова печать.
– Вполне возможно, – откликнулся мистер Чандра Лал, с удовольствием смакуя обвинение. – Вполне. Он такой необузданный, этот Нигель, такой неуравновешенный. Он совсем не владеет собой. Ведь правда же? – Он свысока обратился к Акибомбо, который с готовностью закивал курчавой черной головой и расплылся в белозубой улыбке.
– Я всегда чувствовала, – сказала Джин, – что у Нигеля нет никаких моральных устоев. Он просто чудовище.
– Я думаю, это убийство на почве секса, – сказал мистер Ахмед Али. – Он спал с девушкой, а потом убил ее. Ведь она была хорошая, порядочная и хотела, чтобы он на ней женился…
– Вздор! – вдруг взорвался Леонард Бейтсон.
– Что ты сказал?
– Я сказал: вздор!
Сидя в кабинете Шарпа, Нигель нервно елозил на стуле под суровым взглядом инспектора. Слегка запинаясь, он закончил свой рассказ.
– Вы отдаете себе отчет, мистер Чэпмен, насколько все серьезно? Я не преувеличиваю.
– Конечно, отдаю. Неужели я пришел бы сюда, если бы не считал, что нужно срочно что-то делать?
– И вы утверждаете, что мисс Лейн не может точно припомнить, когда она в последний раз видела пузырек, в который она пересыпала морфий?
– Она совершенно не может собраться с мыслями. Чем больше она думает, тем больше запутывается. Она сказала, что я ее разволновал, и поэтому я пошел к вам, а она пока постарается сосредоточиться.
– Нам лучше сразу же поехать на Хикори-роуд.
Но не успел инспектор договорить, как на столе зазвонил телефон, и констебль, записывавший рассказ Нигеля, снял трубку.
– Это мисс Лейн, – сказал он. – Просит позвать мистера Чэпмена.