Лохматая кошка подняла голову.
— Я увидела то, что грядет, — проскрипела она. Губы ее брезгливо разъехались в стороны, словно от воды потянуло падалью. — Наступают темные времена.
Испуганный трепет, словно ветер в камышах, пробежал по толпе собравшихся котов. Никто не проронил ни звука.
— Ну? — после долгого молчания требовательно спросила Синяя Звезда. — Что ты увидела, Щербатая?
— Я не уверена, что правильно поняла, — буркнула старая кошка. — Да и вам вряд ли понравится то, что я скажу… — Она зажмурила глаза, а когда снова заговорила, голос ее зазвучал размеренно и гулко, так что вся долина замерла, превратившись в слух: — Прежде чем наступит мир, кровь прольет кровь, а озеро станет красным.
Синяя Звезда, ощетинившись, устремила взор на воду. Красное пятно медленно расползалось по поверхности, и вскоре все озеро окрасилось багрянцем. Казалось, в воде отражается пожар заката, но над холмами по-прежнему плыла луна, подернутая тонкой дымкой облаков.
Вздох ужаса облетел толпу котов. Пестролистая, дрожа всем телом, вышла вперед и в страхе уставилась на воду, словно хотела увидеть там опровержение страшного пророчества Щербатой.
— Хочешь узнать, что будет с Огнезвездом? — мягко спросила ее Синяя Звезда. — Не утруждайся понапрасну, Пестролистая. Тебе ли не знать, что порой мы ничего не в силах изменить.
Пестролистая подняла голову, и глаза ее сверкнули страстным, упрямым огнем.
— Я пойду на все, чтобы помочь Огнезвезду, — прошипела она. — Я буду защищать его всей силой, дарованной мне Звездным Племенем.
— Но порой даже этого бывает недостаточно, — предупредила Синяя Звезда.
Остальные воины Звездного племени начали молча подниматься. Словно тени, они взбирались по склону и исчезали в колючем кустарнике. Вскоре тьма поглотила мерцающее сияние их шерсти, и над долиной снова опустилась глухая ночь, озаряемая отражением луны в черной глади озера.
Огромная фигура, застывшая на гребне холма, не тронулась с места. Лишь когда последний кот растворился во мраке ночи, она вскинула голову, и лунный луч озарил узкую барсучью морду с белыми полосами на щеках.
— Полночь, тебе здесь не место, — пробурчала барсучиха себе под нос. — Тут уж ничем не поможешь. — Она помолчала и добавила: — Может, еще разок мне с племенами повидаться? Как знать… Но тьма наступает.
Барсучиха повернулась и с шумом начала продираться сквозь кустарник. Последний раз сверкнули в темноте белые полосы на ее морде, и долина совсем опустела.