— Интересно, до какого возраста ты будешь судить о жизни по книгам? Надо же, а мне Наташа показалась совершенно приземленной.
— В чем-то она действительно приземленная, но… Наверное, природа создала ее для того, чтобы быть женой и матерью, а возможности почему-то не предоставляется. Поэтому, как только возникает хоть какой-то шанс, Наташа теряет голову. Против природы ведь не пойдешь! Вот сейчас она снова в кого-то влюбилась, и снова, наверное, неудачно.
— Ты имеешь в виду ситуацию с забытым подарком? — догадался Макс (ну, до чего же он умный!) — Я так и решил, что Наташины слезы не просто так. В кого?
— Не знаю.
— Впрочем, неважно. Наташа хорошо к тебе относится и вряд ли стала бы бросать на тебя подозрения. А вот ваша рыжая красотка…
— Светка? Она тоже хорошо ко мне относится.
— Да? Ты всерьез полагаешь, что ее поведение со мной свидетельствует о хорошем к тебе отношении?
— Ну, — пробормотала я, — это просто… то есть… она не думала обо мне.
— Вот именно!
В тот же миг дверь отворилась, и, легка на помине, перед нами в сопровождении Нельки предстала героиня разговора.
— Менты опять здесь, — не обращая особого внимания на Макса, неодобрительно произнесла она. — Трясут всех подряд, даже нас. Где кто был пятого да где кто был седьмого — короче, делать им нечего. Теперь требуют тебя. Срочно.
— Я подожду, — пообещал Макс.
Мне пришлось уйти, и оставленное позади взрывоопасное сочетание беспокоило ничуть не меньше, чем Ирина Станиславовна, ожидающая впереди.
— Добрый вечер, Маша, — весело приветствовал меня Сергей Михайлович. — Как дела? — Так же, как вчера, — подумав, ответила я. Ну, не скажешь же вскоре после убийства — «дела хорошо»?
— Ну, и славно. А мы еще хотим тебя поспрашивать. О кое-каких деталях. Ты не против?
— Нет.
— Я про пятое число. Итак, ты вернулась домой раньше, чем предполагала. Во сколько?
— Часов в девять. Я погуляла немного, потом стало темно, и я вернулась.
— Понятно. Вернулась, а дверь заперта изнутри. А внутри Светлана с любовником. Кстати, с кем? Какие-то догадки по этому поводу у тебя наверняка есть?
Вопрос мне не понравился.
— А разве это важно? — парировала я. — Впрочем, я ничего не знаю и ни о чем не догадываюсь.
— Да? Но ведь ты не станешь отрицать, что ваша Светлана отличается… скажем, большой раскованностью по отношению к мужчинам.
— Она совершеннолетняя, — повторила я слова Нельки.
— Это да, но проституция в любом возрасте не самое почтенное занятие.
— Но ведь проституция — это когда за деньги. А Светка просто легкомысленная.
— Да? То есть денег она не берет? — вмешалась Ирина Станиславовна.