Но Костя смотрел на мокрую от слез Олесю и медлил с ответом. О потрясающем либидо коллеги ему было хорошо известно. И как резво он расправлялся с заключенными девицами — тоже.
— Она из Шлимовска, — объяснил сержант. — Дочь тамошнего мэра. С парнем разругалась, он и выгрузил ее на обочине. Заблудилась.
Бугай приуныл. Птичка вырывалась из рук.
— Да за ней уже должны были приехать! — продолжал спасительно врать добрый сержант. — Пойдем, хоть умоешься.
Лейтенант проводил парочку недовольным взглядом и в конце концов вспомнил, что он на службе.
— Топай, глупая, домой, — сказал Костя, выпроваживая Олесю на улицу. Для следующего раза лучше иметь при себе деньги, а не дурацкую сказочку про крутого папу. Тебя, что ли, подруги не проинструктировали?
— Но я не проститутка! — закричала Олеся. — Я правда из Шлимовска, я…
— Иди, ладно, — махнул рукой сержант. — Да и вообще лучше не попадайся.
— Вы очень точно выбрали, к кому обратиться, — сказала Маша парню с картой Шлимовска. — Что касается ориентации на местности, то тут мне нет равных.
Вон там я явственно различаю нечто похожее на автобусную остановку. Как тебя зовут?
— Лео Хантер, — ответил парень, молодой, симпатичный, серьезный. Он уже не смотрел в карту, он сквозь очки вдумчиво разглядывал Машу. Было на что посмотреть.
— А я Маша. И на фига тебе Шлимовск, Лео Хантер?
— На фига? — не понял юноша.
— Что ты тут забыл?
— Забыл? Я ничего не забыл. Я стажируюсь в дюссельдорфском институте исследования средств массовой информации, — отчеканил он практически без запинки. Видно, этой фразой он часто оперировал; — Я приехать в Шлимовск наблюдать ход выборов, да, изучать роль средств массовой информации в этих выборах, смотреть влияние средств массовой информации на ход выборов в Шлимовске, да, чтобы писать скрупулезный отчет, — старательно оттарабанил он.
— Фантастика! Если дюссельдорфский институт интересуется шлимовскими выборами, то мне, патриотке, сам Бог велел! — воскликнула Маша. Она зацепила пальцами свой лимонный корсет и подтянула его вверх.
Парень смотрел внимательно и завороженно. Манипуляция с корсетом привела его в трепет.
— А вы, Маша, здесь жить?
— Нет, я жить в Москве. Но так как я приехать в Шлимовск в качестве средства массовой информации, то являюсь непосредственно полигоном для написания твоего отчета.
— Так быстро я не понимаю, — смущенно заметил юноша.
«Какой молоденький!» — со вздохом подумала Мария.
У Лео были мохнатые ресницы и изумительный детский румянец во всю щеку. Образ ослепительного мужчины Леонида Артуровича плавно отъехал в ее мыслях на второй план.