Нельзя сказать, чтобы господин Кросс был бескорыстным самаритянином, однажды решившим спасти девочку от голодной смерти. Запирая ее в золотой клетке, он тем самым превращал Нелл в свою наложницу, любовницу и служанку. Скрепя сердце, она покорно делала для своего седого благодетеля все, чего он только не желал.
А желал он многого.
Соглашалась Нелл еще и потому, что он никогда не выставлял ее на всеобщее обозрение, а, наоборот, ревнуя соблазнительного ребенка буквально ко всем, старался придать их отношениям как можно больше скрытности и интима.
Именно для него Нелл впервые стала выступать со своими «гимнастическими этюдами» полностью обнаженной. Она поудобнее располагала старое кожаное кресло, украшавшее обогреваемую камином гостиную, господин Кросс усаживался в него, закуривал сигару и самодовольно щурился на восхитительную фигурку добровольной маленькой рабыни, которая сбрасывала к его ногам, накрытым теплым мексиканским пледом, одежду и принималась танцевать и изгибаться посреди комнаты на толстом ковре.
В завещании, оставшемся после его скоропостижной смерти, господин Кросс отказывал возлюбленной акробатке тот самый дом, в котором провел с ней последние и, должно быть, наиболее волнительные часы своей драматической жизни, вместе со всем внутренним убранством и даже стареньким «бьюиком», давно позабытым в подвальном гараже.
Обретя полную свободу и независимость, Нелл, однако, осталась верна себе. Ощущения, которые пробуждал в ней сладострастный взгляд старого любовника, когда она становилась перед ним на мостик или делала шпагат, поддерживая на ладонях небольшие, но достаточно соблазнительные грудки, вывели ее за пределы райской обители обратно, в народ, на подмостки.
Нелл исполнилось двадцать – у нее все еще было впереди, но благодаря оказавшимся столь скоротечными годам, прожитым под крышей богатого человека, она теперь стала понимать истинную цену своего таланта. У нее появилась уверенность.
Разумеется, работать ей было в принципе ни к чему. Однако прозябание в бездействии тоже претило ее натуре. Так она устроилась в дорогой ночной клуб Лас-Вегаса, где ее однажды и увидела Стефания.
* * *
НАТАША ЧЕПМАН (Наталия Левицкая)– 24 года, рост 173 см, вес 56 кг, родилась в Москве, Россия, разведена, детей нет.
Как уже упоминалось, кроме Стефании, Наташа была в «Мотыльке» единственной профессиональной фотомоделью. Этому званию она удовлетворяла как послужным списком, так и внешностью, на первый взгляд довольно обычной, но – только на первый взгляд.
Юность ее пришлась на хваленое время перемен, когда русские девушки поняли, что добиваться положения в обществе можно не только хорошими оценками в школе и активной комсомольской деятельностью, органически перерастающей в партийную.