– Вдоль двери промелькнула тень. Речел обернулась. Позади стоял Феникс. Не говоря ни слова, он толкнул дверь и держал ее открытой, пока Речел не вошла. Затем закрыл дверь за ее спиной.
Увидев дочь, Роза встала:
– Речел!
Голос ее был сухой, словно охрипший от крика. Но Речел не могла себе представить, чтобы мать кричала.
– Тебе нужен доктор…
Роза медленно дошла до кровати и села на край.
– Хорошие доктора были в толпе, которая сделала все это… – она улыбнулась. – Если серьезно, меня осматривал один. Таким я не стала бы доверять. Он хотел еще больше обезобразить меня своим скальпелем.
– Но у тебя может быть заражение… Речел указала на рану на руке Розы.
– Об этом я позабочусь сама. Меня беспокоит другое.
– Что же?
– Не возражаешь, если я останусь здесь?
– Нет.
– Я знала, что ты позволишь. Твой муж так посмотрел на меня… Я никогда не видела в мужских глазах столько ненависти.
– Просто ему не нравятся…
– …Шлюхи, – продолжила Роза. – Одни мужчины боятся нас, другие клянут и презирают. Недавно я испытала мужскую ненависть во всей красе.
– Почему они поступили так жестоко? Речел поставила корзину на кровать и начала разглядывать ее содержимое. Она не хотела показать матери, что этот вопрос ее очень волнует.
– Людей учат быть жестокими, Речел. Эта наука – одна из самых необходимых. Мы просто попались под руку озверевшей толпе… – Роза посмотрела на дочь. – Но твой муж совсем не похож на дикого зверя. Ума не приложу, как тебе удалось женить его на себе. Он не из тех, кого легко соблазнить.
– Он не соблазнился. Просто ему нечего делать в ближайшие пять лет… Ложись на кровать, я разотру кожу бальзамом.
– Оставь его нам. Мы с девушками разотрем друг друга.
Речел вспомнила, как семь лет назад Роза бросила ей мешочек с деньгами и сказала, что никогда не примет ее, если она вдруг решит возвратиться. Теперь Роза снова прогоняла ее. Речел не удивилась, но ей почему-то не хотелось уходить сразу. Она подняла крышку кувшина и посмотрела на мать. Роза покачала головой:
– В кого ты такая добрая – не могу понять! Наверное, в меня. Я тоже помогала мужчинам избавиться от проблем. Это можно считать милосердием.
– Ты брала деньги. А милосердие бесплатное… Роза фыркнула:
– Все имеет цену, Речел! Если бы ты в это не верила, то не давала бы объявление о муже. Чем ты ему заплатила – деньгами или своим телом?
Речел не могла пошевелиться, не могла говорить, чувствуя себя одновременно униженной и виноватой. Слова матери глубоко и больно задели ее – в них было слишком много правды.
– Ты так боялась продавать себя, что не поняла, как сама сделала покупку, – продолжала Роза. – И ты, разумеется, не представляешь, что приобрела. Иначе убежала бы от своего англичанина в другую сторону.