Почти сразу же остановилась «Волга». Артём назвал адрес.
– До торгового центра довезу, – сказал водитель.
– Идет, – Артём открыл заднюю дверь, – там пешком пройдемся. Лезем, лезем в машину, не зеваем!
Вскоре они подъехали к знакомой автобусной остановке у торгового центра. Расплатившись, Артём выбрался из салона и открыл дверь, даже не надеясь, что пришельцы разберутся, каким образом ее открыть самостоятельно. Совсем стемнело, поднялся резкий порывистый ветер.
– Холодает, – Артёма то и дело передергивало во влажной рубашке, – всегда, когда цветут деревья, черемуха – холодает, иногда даже снег идет.
– Я видел на Альхене снег, – сказал Грэм, – он мне теперь часто снится.
Проходя через небольшой палисадник почти у самого дома, Артем услышал чьи-то быстрые шелестящие шаги и в следующую секунду сильный удар по голове свалил его с ног, следом раздался короткий вскрик Титруса. В темноте Грэм видел хорошо, но люди, окружившие его, отчего-то не просматривались, их черные силуэты окружало тусклое рваное свечение зеленоватого оттенка. Искать что либо подходящее на роль оружия не было времени, Грэм приготовился биться врукопашную. Кольцо сомкнулось, противники пока еще не нападали, они присматривались к Грэму, он насчитал восемь душ, еще двое копошились в стороне над распростертым Артёмом и неподвижным Титрусом. Из оружия Грэм заметил металлические накладки на костяшки пальцев и ножи. Первый напал со спины, двумя ударами Грэм успел отправить его подальше в темноту, следом на него бросились и все остальные. Отбиваясь, юноша с изумлением понял, что нападающие метят по всем его уязвимым местам, а когда один крикнул другому, что надо намочить платок в его крови, понял, что это подарок от Апреля. Вскоре остро резануло под коленом – кто-то дотянулся ножом, по ноге стало разливаться онемение, чуть позже оно должно было превратиться в ослепительную боль.
– Руки, руки ему режь! – доносилось из темноты.
Грэм отчаянно сопротивлялся, но все же силы были не равны, он стал пропускать удары и, вскоре кровь уже струилась из ран на сгибах локтей. Он уже предчувствовал горечь поражения, как вдруг потянуло леденящим холодом, в воздухе разлился запах свежевыпавшего снега и до боли знакомый, родной голос Захарии тихонько произнес:
– Садись, Грэм.
Грэм резко присел на корточки и закрыл голову руками, в эту же секунду засвистели мечи. Их яркий белый вихрь озарил палисадник и Грэм увидел Артёма с Титрусом. Хотя они и не двигались, Грэм надеялся, что они все-таки еще живы. Кольцо нападающих распалось, они явно пребывали в смятении – сражение со снежно-белой фигурой со светящимися в потемках розовыми глазами не входило в планы бесов. Подбирая убитых и раненых, они бросились бежать. Послышались хлопки дверей в машинах, взревели двигатели. В ту же секунду Захария исчез. Грэм бросился к Артёму и Титрусу.