Он повернулся кругом, сунул руки в карманы и отправился в обратный путь по зеленой арке.
— Эй ты, засранец,— крикнул вслед ему Флэтлайн.
Фигура, полуобернувшись, остановилась.
— А что со мной? С моим вознаграждением?
— Получишь, не бойся,— ответил Финн.
— О чем это вы? — спросил Кейс, глядя, как удаляется хлипкая, в мятой твидовой куртке, фигурка.
— Я хочу, чтобы меня стерли,— ответил конструкт.— Да я же тебе говорил.
«Блуждающий огонек» напомнил Кейсу пустынные по утру торговые центры, которые он знал подростком, малонаселенные кварталы, куда ранние часы приносили тревожную тишину — что–то вроде молчаливого ожидания, напряжение заставляющее смотреть, как вокруг зарешеченных фонарей над входами в неосвещенные магазины роятся мотыльки. Это были районы на самой границе Муравейника, слишком далекие от всенощного щелканья и дрожания горячего ядра. То же самое ощущение, что тебя окружают едва выходящие из ночного забытья обитатели абсолютно неинтересного тебе мира, ощущение скучных, временно оставленных хлопот, тщеты и бесконечного повторения, к которым вернутся пробуждающиеся люди.
То ли из–за больной ноги, то ли из–за приближения к цели Молли замедлила движение. Сквозь эндорфины начала простреливать боль, и Кейс не вполне понимал, что это значит. Молли молча стискивала зубы и тщательно следила за дыханием. Она прошла мимо множества неизвестных предметов, но Кейс потерял интерес к окружающему. Была комната, сплошь забитая книжными стеллажами — миллионы плоских листов пожелтевшей бумаги, стиснутых матерчатыми и кожаными переплетами, полки, отмеченные табличками с какими–то цифрами и буквами. Сверх всякой меры переполненная галерея, где Кейс секунду взирал, безразличными глазами Молли, на потрескавшийся, покрытый — искусственно, по трафарету — слоем пыли кусок стекла. Странный объект назывался — взгляд автоматически скользнул по бронзовой табличке с надписью: «La mariee mise a nu par ses celibataires, me me». Молли протянула руку, и по лексановому сандвичу, защищающему разбитое стекло, клацнули искусственные ноготки. Затем она миновала круглый люк из черного стекла, окантованный хромом, скорее всего — вход в криогенный блок Тессье–Эшпулов.
После тех двоих негров на тележке Молли никого больше не встречала; теперь они поселились в мозгу Кейса и вели некое воображаемое существование. Он представлял себе, как резиновые колеса плавно катят по коридорам « Блуждающего огонька», как блестят и покачиваются темные черепа, а усталый голос все еще напевает простенький мотив. Кейс готовился увидеть нечто среднее между сказочным замком Кэт и тайным святилищем якудз из своих полузабытых детских фантазий, но ничего подобного здесь не оказалось.